У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

По первому пункту главной причиной стал отказ от тотальной войны против судоходства, в результате чего не были полностью использованы ресурсы и местных корсаров. В итоге за 1770–1774 гг., как указывалось выше, русский флот в Архипелаге захватил или уничтожил всего около 365 турецких торговых судов и задержал 300 нейтральных судов.[207]

Насколько эти цифры были незначительны, можно проиллюстрировать следующими данными. Во-первых, по английским сведениям 1760-х гг., турки только для обслуживания торговли на Черном море имели около тысячи судов.^{1313} И хотя большинство из них были «лодки с двумя косыми парусами или небольшие суденышки»,^{1314} цифра уже весьма представительная, причем совершенно очевидно, что в средиземноморской торговле Османской империи участвовало еще больше судов.

Во-вторых, по данным, приводимым академиком Е. В. Тарле, к 1783 г. все европейские державы вели с Турцией торговлю на общую сумму в 110 млн. ливров в год. Это требовало участия в ней большого числа торговых судов, поскольку, например, в 1784 г. средняя стоимость груза одного торгового судна, прибывавшего в Марсель из Херсона, составляла 40–50 тыс. ливров.^{1315} Учитывая неизбежную разницу в данных, относящихся к оборотам 1770-х и 1780-х гг., тем не менее, можно предположить, что за 4,5 года в морской торговле с турками должны были принять участие порядка 10 000 торговых судов, иначе говоря, 300 задержанных составили весьма малую их часть.

Между тем, в истории морских войн существует немало примеров проведения тотальной крейсерской войны. Одним из самых ярких можно сразу же назвать деятельность американского флота по блокаде Японских островов в 1944–1945 гг. В частности, командующий американским подводным флотом адмирал Ч.Э. Локвуд отдал знаменитый приказ: «Топи их всех!». И американские подводные лодки выполняли его в буквальном смысле, то есть топили любое судно в любом районе Тихого океана, где, по их сведениям, не было американских судов. Но это эпизод из истории XX столетия.

Для нас же важны другие, не менее показательные примеры из истории войн конца XVII–XVIII вв. Хотя не существует точных данных, но, по различным оценкам, в ходе войны Аугсбургской Лиги (1688–1797 гг.) французские рейдеры и каперы захватили около 4000 призов; в ходе Войны за Испанское наследство (1701–1714 гг.) — 4500 призов; в ходе Войны за Австрийское наследство (1740–1748 гг.) — 3300 призов. А еще до начала Семилетней войны (в 1755 г.) английские каперы захватили около 300 французских судов! В ходе же самой Семилетней войны Франция захватила более 3000 английских торговых судов. Англии удалось избежать остроты проблемы только благодаря огромному росту своей торговли и крайней пассивности французского флота, отдавшего с 1760 г. безоговорочное господство на море англичанам.

Между тем, последние также вели крейсерскую войну, но с 1756 по 1760 г. захватили только 950 торговых судов Франции. Причина была проста: господство английского флота привело к замиранию французской морской торговли. Французские купцы просто боялись выходить в море. Кроме того, английский флот не считался и с нейтральной торговлей, что также сказалось на Франции, которая пережила тяжелое экономическое потрясение. «Расстройство, даже почти полное уничтожение морской торговли Франции, — писал А. Штен-цель, — значительно понизило ее благосостояние. Постепенно стал обнаруживаться недостаток денежных средств. Для арсеналов и кораблей почти ничего не делалось».^{1316} Возникшая колоссальная задолженность (в 1764 г. она составляла 2325,5 млн. ливров) привела к печальным последствиям для государственной казны Франции, которая из-за высоких затрат на обслуживание государственного долга практически потеряла свободу действий. Фактически после завершения Семилетней войны Франция вступила в затяжной экономический кризис, из которого так и не смогла выбраться до 1789 г.