У Южного полюса

казалось, что мы глядели через увеличительное стекло. Мы видели

как тюлени, пингвины и рыбы быстро проносились под водой,

оставляя за собой серебристую полосу пузырьков воздуха.

Мы могли также внимательно разглядывать разнообразных

беспозвоночных, которые медленно, словно во сне, проплывали

между водорослями.

Вода кишела рачками, медузами, полипами, губками,

морскими червями и моллюсками. Теперь легко было собрать

богатейшую коллекцию образчиков фауны Южного Ледовитого

океана—мы могли подбирать нужные экземпляры прямо из

лодок.

Время от времени видели в бухте китов, и нам удалось

установить вид некоторых из них. Это были большие синие киты

южных морей.

На поверхности воды в большом количестве встречались

диатомеи и другие водоросли. Наибольшие трудности при сборе

коллекции были вызваны сильным течением, которое во многих

местах лишало нас возможности остановить лодчонки даже с

помощью завозного якоря.

Новогодний день подкрался совершенно незаметно; только

наши хронометры засекли то мгновение, когда наступило

1 января 1900 года.

По этому поводу мы устроили небольшой праздник. Вымылись

и по мере возможности привели себя в надлежащий вид, чтобы

достойно встретить Новый год. Последний день в старом году

был серым; погода была плохая, и дул такой ветер, что мы не

выходили наружу. А в домике так сильно разило аммиаком от гуано,

что вдыхать этот воздух было сплошным мучением.

Мы воспользовались случаем заняться своим туалетом. Одни

с помощью тупых бритв боролись со своей жесткой щетиной,

другие просили подстричь их обильно покрытые жиром и грязью

волосы с помощью заржавленной машинки. Так заканчивался

на новом континенте полный событиями 1899 год.

Когда часы стали бить двенадцать, мы вместе с нашими

80 собаками, возглавляемыми красавицей Семблой, подняли

оглушительный шум. Произносили тосты в честь далекой родины,

вспоминали друзей и родных, выкрикивали одно «ура» за

другим.

Потом разговор перешел на «Южный Крест», которого теперь

можно было ждать каждый день, и на его отважный экипаж,

от которого так сильно зависела наша судьба.

Делались всевозможные предположения о том, с чем могла

встретиться судно во время плавания на север осенью 1899 года.

Какие новости услышим мы по его возвращении?

Меня в первую очередь интересовал основной вопрос:

прибудет ли «Южный Крест» в срок достаточно ранний, чтобы можна

было воспользоваться кораблем для дальнейшего продвижения

на юг.

В день Нового года мы лежали на крыше и грелись на солнце,

как тюлени. Мы ощущали тепло нагретой темной крыши,

наслаждались бытием, исполненные надежд и одушевленные сознанием

того, что в истекшем году проделана работа, которую, может

быть, грядущие поколения признают достойной внимания.

На мысе Адэр скопилось в это время множество

императорских пингвинов, и мы неоднократно ловили этих прекрасных

огромных птиц. Наблюдать за ними было очень интересно.

Пингвины страдали от жары, хотя термометр стоял на нуле.

Они прятались в любую тень, какую им только удавалось найти,

и глотали кусочки льда, чтобы охладиться изнутри. Молодые

пингвины начали сбрасывать свой мягкий серый пух. Там, где

пух отпадал, становилось видно выросшее под ним короткое,

светлое, бледно-голубое оперение, напоминавшее эмаль.

Обычно они начинают терять пух со спины, где образуется

длинная ярко-голубая полоса густого первичного оперения;

иногда, однако, выпадение пуха начиналось с головы.

Молодые птицы представляли в это время в высшей степени

своеобразное зрелище. Некоторые потеряли пух на шее, которая

казалась поэтому необычайно тонкой по сравнению с еще

покрытой пухом головой. Они были похожи на английских судей в

больших париках, особенно когда кольца вокруг глаз принимали

белый цвет и создавалось впечатление, что птицы надели очки.

Никто из молодых пингвинов, на которых еще оставался пух,

не шел в воду; они держались возле родного гнезда.

Один из моих спутников бросил несколько молодых

пингвинов в пуховом оперении в море; они там свободно плавали и

ныряли. Видимо, искусство плавать заложено в них от природы;

тем не менее птенцы в своей промокшей пуховой шубке вылезали

как можно быстрее на землю.

Пока молодые еще носили свои пуховые шубки, мы обеспечили

себя несколькими сотнями шкурок. Лапландцы выдубили и

высушили, а мы припрятали их. Позже в Лондоне я отдал их на

выделку скорняку. Шкурки были удивительно мягкими и по

внешности очень напоминали продающиеся в Норвегии шкурки гаг.

Родители проявляли к молодому поколению все меньше

интереса.

Чем старше становились молодые, тем больше приходилось,

им клянчить у родителей корм. Старые птицы стали также

отлучаться от детей на продолжительное время. И вот молодые

пингвины либо отправлялись на охоту за рачками в ясной воде, либо,

погруженные в глубокую задумчивость, смотрелись, как в

зеркало, в лужицу талой воды на поверхности какой-нибудь льдины.

Сине-зеленый морской лед играл ту же роль для этого природного

зеркала, какую для обычного зеркала играет зачернение задней

поверхности слоем ртути. Кокетливые птицы рассматривали в

этом естественном зеркале свои перышки, чистили и

укладывали их.