У Южного полюса

11 января. Сегодня исполняется 60 лет с того момента, как

английский адмирал Росс впервые увидел берега, на которых

мы теперь живем и работаем.

Думаю, что всякий, кто страдал и боролся в этих районах,

преклоняется перед достижениями экипажей старых

кораблей—«Эребуса» и «Террора». Лишь подлинное знание всех

трудностей позволяет понять, почему понадобилось больше полувека,

прежде чем удалось преодолеть преграды, стоявшие перед

человеком на пути его проникновения на этот великий неведомый

континент.

В 1895 году впервые высадились люди на южнополярный

континент, и только в 1899 году смогли они начать ознакомление

с его сокровенными тайнами.

С юго-юго-востока дует жестокий шторм. Силу его мы

определили в 11 баллов.

К вечеру большие скопления облаков в северной части

небосвода явно испытывали давление с севера—новое доказательство

теории антициклонов.

В бухте Робертсон лед уже весь взломан и сошел.

Я сделал удачную зарисовку одного из насекомых, открытых

доктором Клевстадом. Используя микроскоп, зарисовал

подобным же образом много образцов морской фауны.

12 января. Опять бушует страшный шторм.

Айсберги, пригнанные осенью в бухту, повинуясь течению,

движутся теперь к северу.

Сегодня во время шторма был отмечен самый низкий за все

время уровень влажности. Во время многих наступивших здесь

штормов и непосредственно перед ними влажность обычно

падала. Впрочем, она и всегда бывает здесь невысока. Низкой

влажностью полярного воздуха объясняется меньшая

чувствительность к здешнему морозу, чем к зимним холодам умеренной

климатической зоны, где процент влажности относительна

высок.

13 января. С юга приплыло несколько больших айсбергов.

Подобно гигантским военным кораблям они прикрыли собой

вход в морскую бухту.

Надеюсь, что до прибытия «Южного Креста» я успею получше

изучить белого буревестника (Pagodroma nivea).

Мы теперь много упражняемся в стрельбе по мишени...

Сегодня на рассвете я застрелил очень красивого гигантского

буревестника-альбиноса.

14 января. За ночь выпало снегу на два дюйма. По мере того

как солнце поднимается, снег быстро исчезает.

Муст, спустившись с вершины мыса, докладывает: на севере

открытая вода; на западе много дрейфующего льда.

Я с Савио выезжали на весельных лодках и стреляли птиц.

Убили крупных снежных буревестников (Pagodroma ni vea),

а также мелких черно-белых буревестников (Oceanites oceanicus).

Течение было так сильно, что нас буквально выталкивало из бухты

со стремительной скоростью. Мы тормозили веслами и

остерегались дрейфующих льдин. Вокруг в прозрачной воде резвились

пингвины.

В наших легких лодочках были уложены охотничьи ружья

и патроны, поэтому приходилось соблюдать большую

осторожность, чтобы не перевернуться; на таких лодках это легко может

произойти даже у самых опытных гребцов.

16 января. Опять шторм. На западе видны паковый лед

и дрейфующие льдины. Эти штормы, воистину, тяжелое

испытание.

На нашем полуострове появилось множество гигантских

буревестников. Они обычно являются предвестниками длительной

непогоды.

18 января. Снова сравнительно спокойная погода. Боюсь,

что это ненадолго: птицы—вестники бури—не улетают.

19 января. Снова, как я и ожидал, шторм.

«Ну и ветер! Налейте нам по рюмочке!»—воскликнул Савио,

проснувшись и услыхав вой ветра.

Хватит уже с нас этого дикого ветра, который запер нас,

девятерых, в тесном помещении и мешает работать. Все те же

лица, те же знакомые черты, та же надоевшая история, когда

кто-нибудь начинает рассказывать, то же завывание вьюги

снаружи, то же однообразное постукивание камешков по крыше,

тот же равномерный, без всяких изменений, свет днем и ночью...

Хоть бы наступила для разнообразия ночная тьма! От этого

неизменного яркого света мы так же устали, как от безысходной

темноты в зимнее время. Часто мы скрываемся от света в какой-

либо пещере.

Смена впечатлений—необходимый раздражитель для нервной

системы человека. Здесь же одно время года мало чем отличается

от другого: белоснежный покров зимой, белоснежный покров

летом.

Как истосковались мы хоть по кусочку зелени, как хотели бы,

чтобы скалы сменили свое белое одеяние на зеленое! Как бы

великолепно ни сверкали в море света заснеженные утесы, они в конце

концов наводили тоску своей неизменностью.

19 января. Опять шторм со снежной метелью.

Восхитительная летняя погодка! Кому только она приятнее—

пингвинам или нам?

Настроение на базе ниже нуля. Долго ли нам еще тут сидеть

и видеть, как проходит молодая жизнь. Долго ли? Долго ли?

20 января. Шторм бушует с неослабевающей силой.

21 января. Шторм в 8 баллов без метели.

Барометр поднимается.

Два часа пополудни. Шторм упал на два балла.

Множество молодых пингвинов убито последним штормом.

В связи с днем рождения его величества короля Оскара

вывесили флаги. Торжественный обед, на котором я выступаю

с речью.

Несмотря на все еще бушующий резкий ветер, нам удалось

застрелить несколько гигантских буревестников.

Восемь часов пополудни. Шторм опять усиливается. Барометр

падает. Ивенс консервирует на зиму птичьи яйца.

23 января. Буря свирепствует по-прежнему, однако, судя

по состоянию воздуха, можно надеяться на перемену.

Атмосфера в домике—как физическая, так и