У каменных столбов Чарына

Вторая ворона выделывает что-то непонятное — летит, летит, вдруг камнем падает к земле и снова взмывает ввысь. Птица все ближе, и уже видно — что-то держит в клюве. Бросает то, что несет, но догоняет, ловко подхватывает в воздухе и снова летит. Опять бросает, догоняет и так повторяется раз за разом. Но вот ворона промахнулась и даже вскрикнула от досады. Та штука, которую бросала и ловила, падает на снег.

Подхожу, поднимаю… Это не кость, не съедобный кусочек, а гладкая белая палочка. Игрушка! Вот что значит — первый день весны!

К вечеру все угомонились. Пропали краски. Сквозь путаницу ветвей засветились желтые окна. Под крышами домов стук и плеск весенних капель…

ПРИЛЕТЕЛИ ОГАРИ

Ганг, ганг, ганг! — раздалось в вышине и полетел над хребтами, одетыми темным еловым лесом, над мокрыми сугробами трубный крик. Возникла в памяти строчка из Багрицкого: «…над миром плыла труба…»

Ганг, ганг, ганг! — отозвались коричневые скалы, и все четыре пестро-красных огаря услышали зов и повернули к ним…

Была середина апреля, кругом еще холодно, сыро, неуютно. На солнцепеках, на едва прогретых камнях уже можно увидеть кое-где жука, ящерицу-гологлаза, бабочку. Все самое раннее, нетерпеливое выкарабкалось из своих зимних щелей, грелось, порхало, быть может, удивлялось и по-своему радовалось приходу весны, но нередко и погибало от внезапного похолодания.

Огари сделали круг над хмурыми елями, над озером, у берегов еще скованным льдом и открывшемся посредине, опустились на рыжие скалы, слились с ними и потерялись.

Здесь огари, по-видимому, и собирались гнездиться.

Один из них слетел со скалы и опустился на лед озера. Среди огромных утесов он был такой маленький и одинокий — яркая желто-красная точка на голубоватом льду. Так долго он летел сюда.

Огарь, будто в задумчивости, прошелся по кромке льда, спрыгнул в воду, поплыл, посмотрел на свое отражение, снова выбрался на лед, отряхнулся.

Ганг, ганг, ганг! — крикнул он и взлетел. И на скалах трепыхнули яркие крылья. И опять огари закружили над неуютной, по-весеннему голой землей, на которой родились и выросли.

В унылом, протяжном крике звучала надежда на будущие радости.

В ПОЛОВОДЬЕ

Весна дождливая… Чардаринское водохранилище вышло из берегов. Вода залила часть степи, затопила полосу кустарников, и они теперь словно бредут по колено в воде.

Ветерок колышет над степью весенние запахи: пахнет молодой полынью, прелью и влажной распаренной землей. Холмистая степь ровно зеленеет низкой, точно подстриженной травкой, и только головастые ферулы успели вымахать на полметра, набрали цвет — стоят желтые, круглые, облепленные жуками и мухами.

По отмели ходят, что-то выискивая, болотные птицы — кулики. Особняком держатся яркие черно-белые ходулочники с длинными красными ногами. Подойдешь поближе, ходулочники разом взлетают, свесив под углом свои до нелепости длинные ноги, делают над заливом и кустарником круг и опускаются подальше от берега.

Но вот наступает вечер, некоторое время небо на западе светится, зажигает розовым огнем воду залива и разбросанные по мелкой воде кочки и куртинки прошлогодней травы, но краски все тускнеют и постепенно становятся неразличимыми и дальний остров с желтыми обрывами, и кусты, что залило половодьем.

У берега сильно всплеснуло, жалобный плач кулика метнулся и растаял в ночном небе. И снова тишина навевает неторопливые тихие мысли… Вот так же сидел у огня наш далекий предок, вздрагивал и оглядывался, слыша всплески в темной воде, и в его тусклых зрачках мерцал страх… Но любопытство было сильнее страха, он выходил на берег и напряженно смотрел в ночную воду, истыканную блестками звезд.

Мне хочется хоть несколько минут побыть первобытным человеком. Я натягиваю высокие резиновые сапоги, иду на берег и вхожу в воду. Дно мягкое, кое-где неожиданные ямы, коряги… То здесь плеснет рыба, то там.

— Бу-ахх! — раздается совсем рядом. Вода вздувается бугром, блестят и расходятся круги, качаются звезды. С тревожным писком срывается с невидимых ветвей стайка птиц и, шурша маленькими крыльями, уносится в ночь.

Новый взрыв и хлесткий удар по воде! Шорох и плеск…

Рыба трется у кустов и водной растительности, чтобы выпустить в воду новую жизнь. Так было испокон веков так есть, так будет, пока жива планета…

ВЕСНОЙ НА КЕЛЕСЕ

Долго держалась непогода. То туман, то мелкий моросящий дождь — не верилось, что это середина апреля на самом юге Казахстана.

Но вот наступил теплый солнечный день: яркий, сверкающий, как бывает всегда после дождя, когда кругом мокро, а на траве и кустах горят разноцветные капли.