У каждого свое зло

Марина, пахнущая после ванны чем-то чрезвычайно приятным (шампунем, что ли?), села за стол, отчего все вокруг сразу начало казаться Денису каким-то совсем другим, удивительно гостеприимным.

— Мама, — сказала она вдруг, улыбнувшись ему, — а что же ты не угостишь Дениса Андреевича чаем? Чайник у тебя хоть горячий? — Она потянулась к плите, но мать остановила ее:

— Ты разговаривай, разговаривай с человеком, я сама все сделаю!

— Хорошо, — сказала Марина деловито, но все с той же, обращенной к нему улыбкой. — Продолжаем нашу беседу, как говаривал товарищ Карлсон. Значит, насчет того, не замечала ли я чего-нибудь подозрительного… Я меньше, чем мама, бываю у Антона Григорьевича, так что сестру, которая ходит делать ему уколы, я позавчера видела первый раз. И знаете, мне показалось, что она совсем не тот человек, за которого себя выдает. Как-то очень много говорит о своих медицинских знаниях и о том, что у дяди Антона болезнь неопасная. Какая-то тут, знаете ли, нестыковка. Она действительно подкована в медицине, как врач, а говорит ерунду, потому что сердечный ревматизм — болезнь опасная и даже очень…

— Но, может, она просто хочет таким образом успокоить больного? — не понял этого сомнения Денис.

— Ну, как хотите, — тут же отрезала Марина. — Вы спросили — я ответила. Не все можно определить словами, сами знаете. А у меня ощущение такое, будто она втирается дяде Антону в доверие. И уколы делает какие-то странные — не приносят они дяде Антону облегчения, мне даже кажется, что от них у него только сонливость, и ничего больше… Может, так оно и должно быть с медицинской точки зрения, но если кого и можно было бы подозревать в краже, то в первую очередь — ее, уж очень явно у нее что-то свое на уме. Я говорю: можно бы подозревать, потому что подозревать эту самую сестру не в чем. Позавчера я самолично присутствовала в квартире все то время, что Алла провела у Антона Григорьевича…

Конечно, все это могла быть порождено самой обычной мнительностью или желанием как-то угодить следователю, но Денис подумал, что подозрения Марины не лишены и своего резона. Как бы то ни было, он и без того планировал проверить медсестру Ухтомскую и уточнить характер инъекций, которые она делала старику книголюбу.

— На первые два ваших вопроса я, кажется, ответила, — продолжила между тем Марина. — Теперь насчет двери. Между прочим, нижний замок, врезной, вышел из строя, когда еще работала сигнализация. Однажды Антон Григорьевич вроде по забывчивости не снял квартиру с охраны, и подоспевшая по сигналу на пульте милиция выломала у него замки. После чего он договор охраны больше не возобновлял, хотя замки сменить с тех пор так и не удосужился… Значит, вы интересуетесь, кто в тот день закрывал квартиру на ночь, да?… Ну кто же — мама ее и закрывала.

— Подожди, подожди, Мариша! — замерла вдруг Мария Олеговна с чашками в руках. — Это ведь во сколько было-то? Это ж совсем поздно уже было, разве ты не помнишь?

— Но вы же говорите, что отсутствовали! Вы уходили, а дежурила за вас Марина…

— Ну правильно, дежурила, — кивнула Мария Олеговна. — У меня позавчера такой день выдался — знаете, надо было в собес зайти за справкой… Хотя откуда ж вам знать! Собес — это могила стариковского времени. И надо-то ерунду какую-нибудь, а в очереди сидеть приходится целый день. И хорошо еще, если сидеть! Ну и вот, вернулась я уже, наверное, часов в семь и, конечно, первым делом зашла к Антону Григорьевичу, чтобы Марину отпустить. К Антону Григорьевичу заглянула — он спит после укола, а тебя, — она повернулась к дочери, — нету. Я даже подумала, уж не случилось ли чего, разволновалась, честное слово! Квартира-то, считай, открытая стоит! Я замок закрыла — и к себе домой. А там ты — сидишь себе, пописываешь спокойненько… Помнишь, я тебя даже отругала, что ты ушла и оставила дверь на одном замке?…

— Ну конечно, почему ж не помнить! У меня работа в тот день срочная была, я думала у Антона Григорьевича поработать, а там этот урод приперся, Ярик…

— Ярик — это Антона Григорьевича племянник, — пояснила Мария Олеговна. — Ну какой же он урод, не надо так, Марина. Нормальный парень, студент, что уж ты его так невзлюбила…

— Подождите, подождите! — Денис даже руки вверх поднял, чтобы остановить словоохотливую женщину. — Давайте-ка все по порядку. Во-первых, когда это было? Ну, что к Краснову приходил племянник Ярослав?

— Как — когда? — удивилась Марина. — Мы же вам и рассказываем: как раз позавчера это все и было! У меня срочный материал в номер, а тут он. А я его, знаете, на дух не переношу. Ну, я и пошла к себе. Пересижу, думаю, поработаю пока…

— Нет, но он точно был у Антона Григорьевича? — Денис никак не мог поверить своим ушам. — Антон Григорьевич не далее как сегодня сказал, что Ярослав у него не был уже давно, что как раз позавчера он обещал приехать, проведать старика, но так и не приехал…

Теперь пришла очередь Марины смотреть на него с изумлением.

— Вы что, хотите сказать, что это он украл?