У каждого свой ад (СИ)

- Работы хватает, но я перекину ее ненадолго на кого-нибудь.

- А кто мне сказал, что лень - один из семи смертных грехов? - спросила я. - Жду наверху.

Я поднималась по лестнице в отделение, когда неожиданная мысль пришла мне в голову. Возможно, это только плод моей фантазии, но слишком многое сходится. Только придется немного вспомнить латынь. Нащупав в кармане халата шариковую ручку и небольшой лист бумаги для заметок, я прямо на ходу начала записывать.

Superbia - гордыня, Invidia - зависть, Ira - гнев, Acedia - лень, Avaritia - алчность, Gula - чревоугодие и Luxuria - похоть. Потом обвела первые буквы латинских слов и часть мозаики сошлась. S I I A A G L. Совпадение это или нет, но буквы получились именно те, что были вырезаны на лбах убитых. Семь трупов, семь смертных грехов и год наступает семнадцатый, а десять лет назад наступал седьмой. Теперь я не сомневалась, что это некий ритуал. И цифра “7” играет в нем большое значение.

Вибрация телефона в кармане не дала мне развить эту мысль. Номер не определился. Опять что ли Дед Мороз звонит? Может, он сегодня захочет ответить на пару вопросов?

- Алло,- ответила я на звонок.

- И кого я просил не лезть в это дело? - устало спросили на другом конце провода.

- Какое дело? - невинно поинтересовалась я.

- Так, забудь про убийства и кинжалы. Не смей в этом копаться. Не могу же я за тобой постоянно присматривать.

- А вы за мной присматриваете?

- Конечно. А то с твоим рвением разобраться в смерти Савелия Матвеевича, можешь и головы не сносить.

- Эй, товариш Дед Мороз, а что вы знаете о гибели моего отца?

- Я? Я ничего не знаю. Мое дело тебя уберечь.

- Вот спасибо! - в сердцах воскликнула я.

- Всегда пожалуйста, - ответил он и повесил трубку.

Катя вошла в ординаторскую, как только я положила телефон обратно в карман.

- Ну и где наш кофе? Учти, у меня не так много времени, - с порога начала она. - Саш, какая-то ты сегодня слишком задумчивая.

Я заваривала кофе, а мысли мои метались от странных звонков от Деда Мороза до не менее странных убийств.

- Катя, а почему ты вдруг сегодня вспомнила про то, что лень - это смертный грех? - спросила я, поставив перед ней чашку.

- О, Сашка! Тебе просто нужно было пожить с моей бабулей, чтобы выражаться подобными фразами. Она немного помешана на религии.

- И твоя бабушка много знает о смертных грехах?

- Чего она только не знает! - воскликнула Катя. - Она при всей своей набожности является еще и доктором исторических наук. Почти всю жизнь она проработала в нашем местном музее. Причем, лет двадцать до того, как ее отправили на пенсию, она была директором.

- В смысле отправили? - спросила я, поддерживая разговор.

- Да где-то лет десять назад, может, чуть больше произошла в музее какая-то мутная история с пропажей неких исторически значимых кинжалов. Но подробности мне не известны. Я тогда была подростком, и меня интересовали, в основном, мальчики, косметика и песни под гитару.

- Катя, - я схватила ее за руку так, что она чуть не расплескала кофе на белоснежный халат, - мне нужно срочно поговорить с твоей бабушкой.

- Да ради бога! Бабуля любит поболтать. Тем более, о всяких исторических штуках. Тебя ведь кинжалы заинтересовали?

- Да.

- Не знала, что ты увлекаешься историей.

- Я и не увлекалась до сегодняшнего дня. Но мне кажется, что твоя бабушка может пролить свет на обстоятельства убийства моего отца.

- Сашка, я хоть и была мала да глупа десять лет назад, но о смерти начальника уголовного розыска говорил весь город. И, если кто-то осмелился на это преступление, то он ни перед чем не остановится. Может, ты со своими догадками пойдешь к Глебу?

Я отрицательно замахала головой.

- Ладно, дело твое. И, знаешь, я понимаю твое рвение понять, что же тогда случилось. Я бы поступила так же. Но обещай мне только одно.

- Что угодно...

- Если узнаешь что-то важное, сразу пойдешь к Глебу, несмотря на всю вашу неприязнь. Пусть с этим разбирается полиция.

- Обещаю, - недовольно ответила я, хоть и понимала, что Катя, в целом, права.

- Сегодня Даниил Олегович на первом дежурстве?

- Да. Так что через час я свободна.

- Отлично. Я тоже, - обрадовалась Катя, - значит, едем к моей бабуле.

Пожелав Даниилу легкого дежурства и сказав, что в случае чего он может звонить мне в любое время, я пошла в приемное отделение, где возле выхода меня уже ждала Катя. Дошли до ее дома мы быстро. Хотя, скорее, это я почти бежала, а Катя только старалась от меня не отстать. Не знаю, что меня так гнало к ее бабке, но я каким-то шестым чувством понимала, что обязательно должна с ней поговорить.

К сожалению, у Кати меня ждал не совсем приятный сюрприз в виде моего бывшего, уютно разместившегося в кресле и расточавшего свои лучшие улыбки Елене Степановне, бывшему директору музея, а по совместительству и Катиной бабуле. Кажется, она была совершенно им очарована, даже не сразу заметила, как мы вошли в гостиную. Глеб, судя по всему, не был рад моему появлению, потому что бросил на меня весьма недвусмысленный взгляд, от которого я поежилась.