У кладезя бездны

Конечно — они были рядом, они подобрались почти вплотную. Дальше по улице едва слышно, на холостых — работает автомобильный двигатель, примерно на таком же расстоянии по другой стороне улицы — еще один! А это уже — явный признак засады, улица перекрыта с двух сторон. Кто-то есть слева, он оступился и оступился неудачно, так что Паломник это услышал. Он обладал превосходным, тренированным слухом — чтобы развить его, они по несколько дней проводили с черной повязкой на глазах, выполняя различные упражнения, они даже учились так стрелять на звук. Враги были совсем рядом, он мог снять тех, кто в пикапах — но чувствовал, что надо подождать.

Совсем немного…

Он подполз к самому краю крыши — и дождался своего. Кто-то полез через забор, стараясь действовать тихо — но лезть через забор совершенно бесшумно невозможно в принципе. И когда этот человек спрыгнул вниз, протянул руку второму — он услышал шум у самой двери. И понял, что дальше медлить нельзя…

пистолет-пулемет выхаркнул двадцать пуль разом, не поперхнувшись — одной длинной очередью. Раздался крик — а он, не медля, выхватил гранату, выдернул чеку и ювелирно точно катнул ее по крыше — ровно так, чтобы она подкатилась к краю крыши и упала вниз, как раз на головы ублюдков, которые собрались ломать дверь. Внизу грохнуло, со вспышкой, со звоном выбитых окон, кто-то открыл огонь по крыше из автомата — он перекатился, чтобы не попасть под случайную пулю, выхватил еще одну гранату и бросил в ту сторону, откуда стреляли, потом — еще одну. Вскочил на ноги — ровно для того, чтобы увидеть, как катится по улице пикап и в сторону дома с улицы летит что-то, напоминающее шаровую молнию. Было поздно — он только успел упасть на крышу, как весь дом под ним — содрогнулся…

Одну из групп — вел человек по имени Гараад Али, бывший капрал итальянских колониальных войск. Это был опытный унтер-офицер, окончивший восьмилетнюю школу, а потом и унтер-офицерские курсы. Когда начался мятеж — у него не было выбора к кому примыкать, потому что он был из племенного объединения хабр-гадир, из того же самого, из которого происходил генерал Айдид. Он понимал, что то, что они подняли мятеж — это плохо, и чего бы они не добились этим — это все равно будет хуже того, что есть у них сейчас. Но остановиться он не мог, и воспротивиться тому, что происходило — тоже не мог, потому что он был африканец, и это была Африка. Если бы он еще был из клана Абгааль, многие члены которого сейчас работали на колониалистов — оккупантов — он бы мог хотя бы уйти. Но так… его племя просто отторгло бы его, никто не стал бы слушать его жалкие оправдания, свой всегда прав, тем более тот, который возвысил племя и дал детям племени еду, его нужно слушать беспрекословно и во всем.

Потом сказали, что все люди хабр-гадир получали долю от наркотиков, это было и так и не так, генерал, конечно же, отчислял от своих доходов значительную часть в общий котел племени, который распределялся по нуждающимся — но дело было не в этом. Дело в том, что в Африке ты сам, как личность, которая в цивилизованных странах поставлена на пьедестал — ровным счетом не значишь ничего. Ты можешь приобрести лишь уважение племени — и прожить в покое и достатке сто двадцать лет — а может приобрести много денег — но оставаться одним и покончить с собой в приступе депрессии. Этого так и не поняли европейцы, которые колонизировали Африку. Поэтому — здесь до сих пор и было неспокойно.

Он вел своих людей к дому, который укажет их командир, посветив на него инфракрасным фонарем, который будет хорошо виден в прибор ночного видения. С ним — семь бойцов, закаленных, неприхотливых, жилистых профессионалов, прошедших и бомбежки, и патрулирование — границу патрулировали вертолеты с крупнокалиберными пулеметами, их пули могли разорвать человека пополам. Они прошли ад городских боев и межплеменные разборки, они выполняли подобные задания не только здесь — но и в других странах Африки, потому что в Африке ничего постыдного подрабатывать с автоматом в руках, наоборот — хорошего воина ценят все. Там впереди дом, а в доме — итальянский убийца, которого прислали, чтобы убить абуну [28]— так они между собой называли генерала, не принадлежащим ему титулом. Но теперь — они убьют его и итальянцы поймут, что им противостоят воины и мужчины.

В темноте ярко сверкнула вспышка, уперлась в дом, внешне ничем не примечательный, такой же как и все. Улица была торговой, поэтому дома здесь выходили фасадом прямо на нее, без привычных садиков огороженных высоким забором — а вот пространство между ними как раз было отделено от улицы забором, образуя что-то вроде внутренних двориков, где можно держать не слишком ценный товар или использовать их по другим своим надобностям.

За спиной — кто-то из бойцов приглушенно кашлянул.

— Аамус! Тартииб дхакак! [29]— раздраженно бросил бывший капрал. Он считал своих людей профессионалами… наверное, кто-то из новеньких, присланных племенем… Понаберут же…