У кладезя бездны. Часть 3

В семьдесят первом году — Павел Шестой совершил скандальный визит в Россию, он посетил Санкт Петербург, Киев, Варшаву и Москву, везде служил мессы. В Варшаве — на него было совершено покушение — польские молодчики — националисты считали, что Папе здесь не место, пока Польша не свободна. Папа не пострадал, а террористов — повесили по законам Российской Империи, предусматривающим смертную казнь как единственное наказание за террористический акт. В Польше в тот период было неспокойно, дело террористов рассмотрел военный трибунал, следствие провели в двадцать четыре часа. Несмотря на это — Папа согласился встретиться с Императором Российской Империи Александром Четвертым, получив от него заверения в том, что католики в Российской Империи равны в правах с другими подданными, а так же существенные суммы в благотворительные фонды Католической Церкви. Российский престол был самым богатым престолом в мире, только в личной собственности Его Величества находилось около пятисот тонн золота — размер взносов можете себе представить. За это — Павла Шестого назвали «Продажным Палой» и «Папой-Предателем». В то время, как Папа просто хотел прекратить террор в Польше и дать польским католикам возможность спокойно и достойно жить в огромной, единой стране, ходя к службе и не опасаясь того, что у прихода взорвется заминированная машина.

В последний год жизни — Папа Павел Шестой застал рост коммунизма и коммунистического терроризма в родной стране. Он разрывался между желанием осудить террор и поддержать требования обездоленных, часто справедливые. Кардиналы, сильно напуганные подъемом левацкого молодежного движения — требовали от Папы буллы с решительным осуждением коммунизма — но он так и не дал ее, умерев шестого августа семьдесят восьмого с болью в сердце, возможно — преждевременно, из-за обрушившихся на него переживаний.

Двадцать четвертого августа того же года начинается понтификат Иоанна Павла Первого, самого загадочного Папы двадцатого столетия.

Эти события получили прозвище «папский сентябрь» — потому что умер он уже двадцать восьмого сентября семьдесят восьмого года, проправив всего месяц и два дня. Его обнаружили в спальне мертвым, в дневной, а не ночной сорочке. В его руке были зажаты документы, содержание которых Ватикан разглашать отказался. Вскрытие — не проводилось, шестидесяти пятилетний Папа умер совершенно неожиданно, ничем серьезным не болея. Все вспоминали его как человека дружелюбного, излучающего душевную теплоту и участие, сострадающего к нуждам паствы своей. При этом — Папа был оратором и великолепным ученым — теологом.

Иоанн Павел Первый провозгласил чрезвычайно опасную концепцию: бедной церкви. Он мало что успел сделать — но кое-что успел. Он успел назначить аудиторскую проверку Банка Ватикана, первую за всю историю его существования и сместить с поста президента банка мирянина по имени Аугусто Пачелли. Пачелли, едва получив уведомление об отставке. счел за лучшее тайно скрыться из Ватикана и уйти на дно. Ушел недалеко — через несколько дней его обнаружили — как Мори — в багажнике машины, припаркованной на одной из улиц Рима. Восемнадцать пулевых ранений из автоматического оружия. Обвинили, как всегда коммунистов — тогда никого другого в подобном не обвиняли.

Мори, бывший и возможно — будущий председатель Правительства Италии — был хорошо знаком с Иоанном Павлом Первым. И не просто был знаком — но был его другом, насколько друзьями могут быть мирской политик и служитель Бога.

На выборах Папы семьдесят восьмого года произошла сенсация. Впервые за долгое, очень долгое время (точнее — за четыреста пятьдесят пять лет) — Папой был избран не римский кардинал даже не итальянец. Папой стал кардинал Кароль Войтыла, кардинал Кракова. Для России — это был худший выбор из возможных. Краков, в отличие от остальной Польши — был частью Австро-Венгерской, а не Российской Империи. Австро-Венгрия, злейший враг России и православия — вела совсем иную игру, нежели чем в тридцатые и сороковые годы. Больше никто не врывался в краковские костелы, не поджигал их, не избивал священников. Наоборот — теперь триалистическая[42] монархия вела активную игру на «южном фронте» с краковским епископатом. Они обещали создать единую, с широкими правами по автономии Польшу — но под эгидой Австро-Венгерской, а не Российской Империи. С польской стороны — игру вел Кароль Войтыла, злобный русофоб. Практически сразу после его избрания — началась дестабилизация обстановки в Польше, закончившаяся страшным рокошем восемьдесят первого — восемьдесят второго годов, с уличными боями, горящей Варшавой и долгой уличной войной. А в Рим — прибыл мой отец, чтобы поспешно уехать из Рима тринадцатого мая восемьдесят первого года — в день, когда Иоанна Павла Второго тяжело ранили на площади…

— Откуда взялись деньги в Банка ди Рома?

Барон как смог улыбнулся

— Откуда же мне знать? Нет от нас, это точно.

— А кто такие Пропаганда — два — вы тоже не знаете, так?

Барон промолчал.

— Вы не говорите всей правды, барон.