У кладезя бездны

Недоумение таможенника было понятно - у Крис была итальянская четырнадцатидневная "деловая" виза, она стоит довольно дорого и закрывать ее через два часа после открытия... Не проще ли тогда было купить транзитную, она стоит на порядок дешевле.

- Да, я хочу закрыть визу - нервно сказала Крис

Таможенник пожал плечами и сделал отметку. Ему было лет шестьдесят, он уже мало интересовался женщинами и имел большой опыт работы в таможне. Поэтому по паспорту штампом попал с первого раза, и не глядя...

В первом классе Алиталии было просто роскошно...

Итальянцы создали атмосферу изнеженного и развращенного Рима периода упадка. Даже с мраморными колоннами - или их имитацией, но имитацией классной, даже на ощупь как настоящие. Этот рейс был короткий и его обслуживал новенький Юнкерс-500, двухпалубный, но с двумя двигателями, а не с четырьмя, как гигантский трансатлантический шестисотый. Первый класс был больше, чем в обычных самолетах, он занимал две трети верхней палубы. И он был заполнен почти полностью: после того, как итальянское правление в Сомали постигла катастрофа, развлекаться летали в Египет. В Триполитанию тоже - но в Триполитании в основном работали. Нефть...

Крис довольно давно летала в первом классе. Последний раз - еще с отцом на трансатлантическом Боинге компании Пан-Американ. Отец был послом Великобритании в Вашингтоне, потому что она, чистокровная англичанка выросла в Америке и считала себя наполовину американкой. Первый класс в Пан-Американ был роскошен - но даже там не догадались нарядить стюардесс в древнеримские туники, а стюардов - в рабов: в САСШ за это профсоюз просто подверг бы компанию бойкоту, а сами работники - подали бы в суд и отсудили бы немалую сумму денег. Но здесь, на борту Алиталии - обслуживающий персонал был одет именно так.

Она старалась не смотреть в сторону того человека...

- Синьорина...

- А? - она дернулась

Молодой стюард расставлял перед ней завтрак на откидном столике. Овечий сыр, оливки... господи. В Пан-Американ даже в первом классе - не избавились от гнусной привычки подавать размороженные блюда. И даже русская икра не спасала положение...

Рейс был коротким, буквально пара - тройка часов и ты уже в Каире. Она лихорадочно размышляла, что ей делать.

У нее не было определенных политических пристрастий и ее нельзя было признать горячей поклонницей романовской России, скорее наоборот. Она не испытывала к ней и ненависти, как многие в высшем свете Великобритании. Она знала, что в России не все хорошо со свободой слова, демократией и правами человека, что люди там не имеют права избирать власть, а Государственная дума в отличие от британского Парламента является чисто совещательным органом и Его Величество имеет право принять решение независимо от того, какое решение примет Дума и не давать никаких объяснений по своему решению. Знала она и то, что Россия оккупировала весь Ближний Восток и подавляет местное население. Однако она несколько раз летала с пересадками в Санкт-Петербурге и Константинополе и не заметила никаких признаков того, что люди чем-то недовольны. Полиции почти не было видно, были военные, они возвращались гражданскими рейсами, их часто встречали подружки и целые семьи. Торговали магазины, люди занимались своими делами, было много такси, которые здесь назывались "мотор" или "извозчик". Единственно, что свидетельствовало о диктатуре - в аэропортах были большие портреты Царствующего Государя в полный рост: в Санкт-Петербургском в церемониальной форме, а в Константинопольском - в военной форме с наградами и знаками отличия, которых было на удивление мало. Русский Император показался ей на удивление молодым, но в то же время по-мужски привлекательным, чего нельзя было сказать ни об одном британском или североамериканском политике. В нем, даже изображенном на портрете чувствовалась мужская сила и непреклонность - и в то же время почти не чувствовалось некоей торжественности. Ореола власти. Крис заметила, что никто кроме военных не обращает внимания на эти портреты - висят себе и висят...

Она проглотила легкий обед, почти не чувствуя вкуса.

Что делать? Она знала, что генерал Абубакар Тимур решением Государственного департамента САСШ признан террористом - а вот Великобритания воздержалась от такого шага. В Российской же Империи генерал Тимур был объявлен вне закона, то есть любой мог безнаказанно его убить, и за это не было бы никакого наказания, убийцу даже наградили бы. Она не могла поверить, что в двадцать первом веке такое возможно - но по опыту работу в Персии знала, что такое в России и на подконтрольных ей территориях есть.

Она должна была принять решение. Как американка - или как англичанка.

Но если как англичанка - неужели она должна просто пройти мимо?