У кладезя бездны

Генералиссимус был не таким дураком, как о нем мог кто-то подумать. Нет, господа, он был далеко не дураком. Дурак - не смог бы выжить в волчьей стае на протяжении сороке лет, не смог бы победить в многолетней войне достаточно развитое государство, не смог бы вернуться к власти и восстановить каналы получения незаконного дохода, который был больше, чем кто бы то ни было мог себе представить. Генералиссимус Айдид смог сделать и то и другое и третье - и значит, он был умнее большинства европейских политиков, у которых время активной политической жизни - от одних выборов до других...

Генералиссимус знал главное правило африканской политики: есть свои и чужие. Второе правило было: нет правых и неправых, есть сильные и слабые. Генералиссимус и не подумал на свой день рождения остаться в Могадишо и, скажем, обратиться с трибуны к народу. Вместо этого - он поехал в город Беледвейн, расположенный на самой границе с Эфиопией, Мекку контрабандистов и боевиков, ключевой узел сопротивления. Там - он должен был осмотреть город, произнести речь - и накрыть стол для представителей кланов, входящих в племенное объединение Хавийе, в который входил и клан Генералиссимуса - хабр-гадир, Объединение Хавийе было крупнейшим, в него входило до сорока процентов населения Итальянского Сомали...

На следующий день на рассвете - в сторону эфиопской границы тронулся тяжелый караван. Этот караван был больше любого другого, какое вы можете увидеть в Африке, в нем было больше двухсот машин, грузовых и легковых. Кроме того, за караваном - ехали боевики хабр-гадир в своих машинах, так называемые силы местной милиции. Это еще не меньше ста вооруженных автомобилей. Конвой двигался медленно, не более сорока в час, боевики на своих автомобилях постоянно выскакивали за пределы дороги, джигитовали, стреляли в воздух... больше это походило на продвижение современной моторизованной орды Чингисхана. Машин на дороге почти не было - все знали о том, что кортеж генерала тронется в путь, и рассчитывали свой путь так, чтобы не попасть навстречу. Тем, кому не повезло - оставалось лишь съезжать в кювет и молиться, чтобы не пристрелили - просто так, ради скуки. Часто - так и делали...

Следом, в числе прочих ехал ФИАТ, в котором сидел неприметный, загорелый до черноты пожилой человек. Его машина была нагружена мешками, в мешках был кат. Во время празднования дня рождения - генералиссимус одаряет своих охранников и соплеменников деньгами, просто разбрасывая их - и те с радостью тратят их, в основном на кат и прочий харам. Так что кат в это время - можно было продавать мешками.

Выехав утром, в город они приехали только к вечеру. Они проехали мимо заброшенных полей - и полей засаженных, приносящих плоды, они проехали мимо разрушенных домов плантаторов и сожженных поселков, где жили белые переселенцы. Они проехали мимо все еще не покоренных поселков сицилийцев - те проводили кортеж злобными взглядами. В каждом таком месте была католическая церковь - а для боевика - сомалийца нет ничего лучше, чем поджечь церковь и выпустить кишки пастору. Вот только каждый сицилиец имел при себе обрез помпового или двуствольного ружья, в котором дробь пересыпана крупной солью и кристалликами крысиного яда, после которого не сворачивается кровь и человек умирает от потери крови. Так что конвой просто проезжал мимо таких мест...

Немного отвлекаясь от темы... почему мятеж поддержало большинство коренных сомалийцев, ведь жили они при итальянцах не так то плохо, итальянская колонизация была очень мягкой, в отличие от британской, германской или бурской? А все то же - извечный африканский конфликт между земледельцами и скотоводами. Итальянцы земледельцы, они начали оседать на землю, распахивать ее, мелиорировать - в конце концов, здесь во времена Римской Империи снимали по два урожая зерновых в год, растили фрукты, оливки. Тем самым они лишили скотоводов - а большинство сомалийцев живущих не на побережье скотоводы - пастбищ и даже не столько пастбищ, сколько перегонных путей к ним. Начались конфликты - с одной стороны претензии в потраве посевов скотом, использовании мелиоративных водоводов для водопоя, с другой - в распахивании пастбищ и уничтожении извечных перегонных троп. Скотоводческие племена всегда более воинственны, чем земледельческие - им надо оберегать стада от диких зверей и лихих людей - но винтовка начала века ничто против автомата и скорострельной пушки броневика. Понесшие значительные потери от сицилийских, южноитальянских переселенцев, колониальных войск - скотоводы притихли, но озлобились. Потом кому то в голову пришла гениальная идея - что раз скотоводы так воинственны и умеют обращаться с оружием, а работы у них мало - пусть служат в колониальной армии. Так все и началось...