У кладезя бездны

Ротмистр Соболевский был другом Цесаревича Бориса, наследника польского престола, мужеложца и отцеубийцы. Который таинственным образом исчез из Польши, когда рокош подходил к концу, и до сих пор его не удавалось отыскать. Цесаревич собрал возмутительную компанию, почти что банду - и вместе они куролесили по Варшаве. В их числе был и кавалерийский ротмистр Соболевский.

Кроме того, ротмистр Соболевский был еще и зятем князя Священной Римской Империи Людвига Радзивилла. Который служил казначеем при Польском дворе Романовых. И при котором - пропала большая часть польской казны...

- Сообразил? - проговорил Соболевский - вижу... сообразил. Иди в посольство и требуй...

- Требовать вы будете дома, сударь. Мне нужно что-то еще.

- Что... тебе нужно еще?

- О чем ты говорил с Тимуром.

- Перестань... не знаю никакого Тимура.

- Знаешь. О чем ты с ним говорил. Ты говорил с ним про деньги, так? Деньги, пайса. Где ты научился фарси?

- Какой... фарси.

- Язык. На котором в Персии разговаривают. Фарси. Не ври мне, иначе я не смогу тебе помочь. Вы ехали по дороге и говорили про деньги. Где скрывается генерал Абубакар Тимур.

- Я ... его... не знаю...

- Мы не там ищем?! Где он скрывается? Он скрывается в Италии?

- Я ... его... не знаю...

- Врешь! Где он скрывается? Кто ему помогает? Мы не там ищем? Кто ему помогает - католики? Ему помогает Ватикан?

То, что произошло потом - я запомнил на всю жизнь. Корил себя... хотя и понимал, что как бы я не задал вопрос - блок бы сработал. Блок в памяти, вложенный туда неведомыми охранителями, неведомыми мудрецами, он - и сыр, он - и мышеловка, он - и мышь, все в одном. Пара слов - и все кончено: сторожок высвобождает пружину и ловушка захлопывается. Финита. Возврата - нет.

Ротмистр весь побелел, как при сердечном приступе, из горла его исторгся такой рев, какого я никогда не слышал от живого существа, это был то ли вой, то ли рев, то ли крик о помощи. Я бросился к нему, понимая, что поздно, что дело сделано, ловушка захлопнулась и возврата нет. Было уже поздно - ротмистр выгнулся на стуле, как будто его ударило током, я захватил его голову, за спиной лязгнул засов, в камеру ворвались сразу несколько человек, кто-то попытался оторвать от умирающего ротмистра меня. Я хотел крикнуть, чтобы держали голову - но кто-то профессионально просунул мне дубинку под подбородок, надавил - и у меня перехватило дыхание. Обе руки были заняты - и ничего сделать я больше не мог. Когда на меня навалилась тьма - ротмистр был еще жив...

- Зачем вы его убили?

Генерал Бельфор стоял передо мной - прямой как палка, крепкий как горы, и ни в его позе, ни в его голосе, ни в его взгляде не было ни капли сочувствия или понимания. Стойкий оловянный солдатик, намеренный довести дело до конца.

- Я его не убивал... - устало сказал я

- Не лгите! Вы его убили! Он что-то хотел сказать и вы его убили! Вы его задушили, мать вашу!

- Зачем... Я мог убить его там, на улицах Касбы. И никто бы не узнал об этом. Зачем мне это?

- Вы бросились на него и стали душить! Вы в своем уме?! Может, у вас боевая психотравма, я слышал, что выбыли сильно контужены?

- Он попытался покончить с собой.

- Покончить с собой? Я похож на идиота, месье Александр? Человек, прикованный к допросному креслу, фактически - связанный по рукам и ногам пытался покончить с собой!?

- Вы не хуже меня знаете исламистов, генерал. Для них смерть - это путь к Аллаху. Можно мне воды?

- Вы не получите никакой воды и вообще не выйдете на свободу до тех пор, пока не ответите на вопросы.

- Дело ваше... Если вы намереваетесь пытать подданного Российского Императора - дело ваше. Смотрите, не перестарайтесь.

Генерал не успел ничего ответить - в дверь постучали.

- Сидите здесь. И попытайтесь выдумать такое объяснение своему поведению, которому бы я поверил.

Генерал Бельфор вышел в коридор, горело только аварийное освещение, там стоял врач и еще один офицер.

- Что скажете, мсье Дюкло?

- Интересный случай... - сказал Дюкло, по привычке протирая руки пропитанным дезинфицирующим раствором носовым платком******* - я бы хотел взять тело на кафедру и поработать с ним, вы не возражаете?

- Возражаю. По крайней мере, пока. Но можете работать здесь, здесь тоже есть морг. Что скажете?

- Очень интересный случай, мсье генерал. Ему сломали шею, но клиническая картина не сходится. На шее я не обнаружил следов.

- То есть? - не понял генерал

- Когда вы ломаете шею человеку, вы должны использовать либо собственные руки, либо веревку, либо что-то в этом роде. Нужно приложить усилие, значительное усилие - на коже, на тканях должны остаться следы и кровоподтеки. От всего остаются следы. Так вот - в данном случае - никаких следов нет, даже малейших.

- Он мог применить какой-то захват.

- Следы все равно бы остались, только в других местах. Я осмотрел все - следов нет. Кроме тех, которые оставили вы.

- А вы не могли перепутать?

Врач оскорблено покачал головой.

- Хорошо, хорошо... - примирительно поднял руку генерал - так каково же ваше заключение, мсье Дюкло?