У кладезя бездны

В восьмидесятые годы, точнее в их начале состоялись события, заставившие фиерийских деловых людей вспомнить корни, так сказать. С чего все начиналось. Во-первых - благодаря исследованиям, проводимым в клинике Шарите в Берлине стали обычной хирургической практикой операции по пересадке органов. Во-вторых - большой польский рокош восьмидесятого - восемьдесят второго годов имел неожиданное побочное последствие. Для подавления польских борцов за свободу - в Варшаве и других городах стали работать истребительные отряды, состоящие из бывших и действующих бойцов армейского и флотского спецназа - до этого в мирное время они использовались только на Восточных территориях. Деятельность таких отрядов регулировалась законами о чрезвычайном положении, согласно которому любое лицо, оказавшее активное сопротивление или в отношении которого имеются веские подозрения в причастности к терроризму, имеет быть расстреляно на месте, либо по приговору военного трибунала с проведением следствия в двадцать четыре часа. К отрядам ликвидации были прикомандированы опытные исправники из Киева, имевшие давний зуб на организацию Цви-Мидгаль, международный еврейский каганат, промышляющий похищением женщин и продажей их в бордели по всему миру. Окраинские земли особенно от этого страдали - из-за обилия красивых женщин и международного города - порта Одесса. Спецназовцам сильно не понравилось то, что рассказали исправники, в результате чего на основе оперативных данных было истреблено несколько тысяч евреев, а организация Цви-Мигдаль прекратила свое существование. Одновременно с этим - в Санкт-Петербурге произошла крайняя в истории массовая казнь - повелением Императора без суда было повешено девяносто семь человек, в том числе сорок один врач. Эта казнь завершила "дело врачей", подозреваемых в том, что они проводили операции по пересадке органов, причем донорами выступали похищенные, в том числе дети. В третьих - примерно в это же время в Одессе произошел крупный еврейский погром, явно кем-то направляемый, в ходе которого разбили до пятидесяти притонов зухеров***.

Все это породило на рынке подпольных пересадок органов некий вакуум, который частично заполнили дельцы из Фиерии. Благо с медициной в городе дела обстояли отлично (надо же лечить огнестрельные ранения!), а в качестве доноров могут выступать сербы. Сербам это опять не понравилось и в городе с того времени произошло уже несколько сражений, с автоматными и гранатометными перестрелками на улицах - шалили сербские комитачи. Подпольные операции по разборке людей на органы, пересадке органов, переправке похищенных белых женщин в африканские бордели - стали еще одним источником дохода для Фиери. А нападения сербов сплотили город: как только начиналась перестрелка, оружие хватали все, в том числе полицейские и убивали чужаков. Фиерийцы были очень привязаны своему родному порогу и отличались сильнейшим местечковым патриотизмом. Кроме того - здесь был крупнейшая мечеть Королевства Албания...

Но кое-кто из деятелей Фиери - хотел пойти еще дальше...

Для того, чтобы понимать, как стало возможным то, что произошло в Фиери в эти дни, надо сказать, что Фиери было глубоко бандитским городом, в котором всяк и каждый, от младенца и до старика жил "по понятиям" и ставил понятия многим выше закона. Здесь могли не знать, кто король - но каждый младенец мог знать, кто контролирует тот или иной район, у кого следует просить разрешения заняться тем или иным видом промысла, и кто в каком случае падает в доляшку (а группировки наркоторговцев и группировки работорговцев были разными). Все понимали и принимали установленную бандитами иерархию как единственно правильную, а авторитет человека в городе определялся его положением в бандитской среде. Вдобавок - среди албанцев имела широкое распространение кровная месть. Все это привело к тому, что бандиты почти никогда не держали с собой большого числа охраны, перемещаясь по городу, и даже не запирали двери своих дорогих машин, бросая их на улице. Такая была уверенность в том, что здесь, в Фиери, бандитской крепости - им ничего не угрожает, а любой чужак, проникший в город, будет немедленно обнаружен и обезврежен.

Хасим Ташид был одним из преступников нового поколения, тех самых, при упоминании о которым помнящие еще раздетых сербов бородатые старики в барах презрительно сплевывают через губу. Если образование обычного бандита зачастую исчерпывалось умением худо-бедно писать, читать, и высчитывать процент на калькуляторе - то Ташид закончил не только полную католическую школу, но и университет в Вене - по образованию он был инженером - химиком, причем военным инженером - химиком. Если среди местных главарей считалось "западло" служить в армии - то Ташид отслужил вольноопределяющимся в армии итальянского королевства, приобретя полезные навыки и знакомства. Наконец, если обычные бандиты тупо занимались чем-то одним, тем же, чем занимался дед, отец и вся семья - то Ташид был по стилю мышления скорее бизнесменом, а не бандитом.