У кладезя бездны

В Танжер мы прибыли сразу после завтрака, утром. Дирижабль плыл над танжерским заливом, приближаясь к причальной вышке на холме Монтань. Внизу - безумие белых парусов и солнечные зайчики линз - дирижабль для многих был по-прежнему в диковинку...

В двадцать первом веке живем, господа...

Не выходя из аэропорта, я набрал телефонный номер из общественной кабинки. Собственно говоря: только ради этого я сюда и прилетел - ради одного телефонного звонка и возможной встречи. Генерала Тимура не найти просто так: нужны союзники. Причем - союзники с той стороны баррикад, которые имеют возможности действовать не совсем легальными методами, и которых не воспринимают, как государственных служащих. Такие союзники у меня были... возможно, были. Возможно...

- Манхеттен-банк, добрый день...

Конечно же, это был секретарь. Глупая кукла, которая сидит в присутствии и всем говорит именно это - добрый день. Телефон я нашел в адресной книге, а название конторы - в документах Отдела специальной документации МИД. У нас здесь есть консульство.

- Добрый день, сударыня. Извольте пригласить месье Микеле Альвари к аппарату.

- Не уверена, что он на месте, месье, возможно, вам будет удобнее поговорить с менеджером, он...

- Ничуть не удобнее. Мне нужен именно месье Микеле Альвари.

- Я посмотрю... как вас представить?

- Никак. Напомните ему про случай в Нью Эйдж Арена. Нью-Йорк, год назад.

- Извольте немного подождать, месье.

Микеле этот случай должен был помнить. Тот случай, когда он схватился с тремя совершенно потерявшими страх неграми, а потом - с ними пришлось разбираться уже мне - должен был заметно повысить его самооценку и самоуважение. А для итальянцев - это очень важно, в отличие от русских им очень важно, что о них думают другие люди.

Трубку взяли быстро.

- Слушаю вас... - это был Микеле

- Это я, Микеле...

- Дон Алессандри...

- Не называй имен. Я в аэропорту, можешь заехать? Есть дело.

- Не вопрос, дон Алессандри. У вас все нормально?

- Да, все в порядке. До встречи.

Я повесил трубку первым.

Работая в Нью-Йорке в такой опасной и скользкой сфере деятельности как оказание частных охранных услуг и торговля оружием - нельзя не иметь дело с сицилийской мафией, которая пустила корни в этом городе еще в конце позапрошлого века. Сицилия - жестокое место, место где смерти больше, чем земли, а умереть в постели в старости - невиданная роскошь. Долгие годы сицилийские крестьяне, спасаясь от кровной мести или просто желая лучшей жизни для себя и своих детей, на последние деньги покупали билет на пароход, и в трюме, в каюте без окон, третьим классом отправлялись через океан. На той стороне океана - их никто не ждал, они встречали чужое, равнодушно или даже враждебно относящееся к ним общество, говорящее на другом языке: наверх надо было пробиваться зубами и когтями. Но им было не привыкать - ни пробиваться, ни голодать, ни работать на работах, которые не будет делать уважающий себя абориген. Как и у себя на родине, на Сицилии - они сбивались в стаи, селились в одних и тех же домах, потому что вместе выживать было легче. Они не спускали никому оскорблений на Сицилии, поддерживали обычай кровной мести - и не видели оснований к тому, чтобы менять свои привычки здесь. Так в Новом свете появились люди, которые "отличались сдержанностью и зловещим спокойствием - эти черты отличали каждого члена организации, от князя и до последнего крестьянина - издольщика". Так говорил о мафии человек, который в тридцатых годах побывал на Сицилии и видел все своими глазами.

Мафия не росла сама по себе - ей дали укрепиться. Вырасти из просто организаций итальянских мигрантов - в параллельную власть, располагающую гигантскими деньгами, иногда сравнимыми с государственным бюджетом. Сначала - мафия поднялась на законе Уолстеда или на сухом законе - его отменили не потому, что он был неправильный, а потому, что у государства не было сил обеспечить его выполнение, потому что Америку наводнили шайки дерзких и жестоких преступников, перемещающихся на быстрых машинах хот-род**, вооруженные армейским автоматическим оружием и вступающие в бои не только с полицией - но и с мелкими подразделениями регулярной армии. Основные сливки от сухого закона сняла именно мафия, открывшая по всей стране десятки тысяч подпольных распивочных: мафиози были организованы, жестоки, они охватывали всю страну и имели достаточно денег для того, чтобы закупать крупные оптовые партии спиртного. Потом, годах в пятидесятых - до этого мафия притихла, в основном вкладывая деньги уже в легальный бизнес и продвигая идею центров игровых развлечений - появилось новое Эльдорадо, сулившее прибыли многократно превосходившие те, которые мафия получала от торговли спиртным. Кокаин...