У костра

– Ой, да брось ты со своими призраками! – вскипает Бородавка. – Оболтусы они, стражники наши городские, потому и не обнаружили ни фига. Тоже мне следопыты! Надобно было охотников опытных привлекать, а не балбесов этих. А разбойники – гады умные. Сперва жертву внимательно выбирают, затем стремглав нападают, всех поспешно и беспощадно вырезают, забирают добычу и бегом в лес. Тама они награбленное заодно с одеждой, в крови вымазанной, в землю зарывают, сами переодеваются в мирское, а опосля под личиной добропорядочных граждан возвращаются в Город.

– Складно излагаешь, – подмечает Плешивый. – Точно вместе с ними в набеги ходил.

– Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб замысел ихний разгадать, – отмахивается Бородавка. – Достаточно чутка башкой подумать да к разговорам вокруг прислушаться, и картина ясная вырисовывается.

– А я все равно не верю, будто люди на подобное способны, – не унимается призраковед Гнилозубый. – Какой же дьявольски изобретательной головой должно обладать, дабы совершать столь выверенные нападения, а потом еще долго и успешно скрываться? Не. Духи. Стопудово духи.

– Ха! – усмехаюсь я. – Люди способны на всякое. И в нравственном, и в умственном, и в чисто физическом плане.

– Эт правда, – подтверждает Бородавка. – Встречалась мне разок бабенка, на вид вроде не шибко крупная, ростом приблизительно по грудь нашему сэру Рыцарю, меж тем теленка спокойно на плечах тащить могла. А взять мальчонку из соседнего дома. Пацан наизусть гербы всех мало-мальски знатных домов описать умеет, хотя даже грамоте не научен. И был ведь еще слепой мужик, смастеривший часы, стоящие у нас на площади.

– О! – восклицает Плешивый. – А помните того парня – Сына Конюха?

– А как же! – отзывается Бородавка. – У кого-кого, а у него котелок варил.

– Кто такой? – осведомляюсь я.

– Колдун! – чуть ли не выкрикивает Гнилозубый. – Еще в раннем детстве, используя заклинания запретные, призвал он демона из преисподней и заключил с исчадием кровью скрепленный договор. Душу, стало быть, обменял на дар нечеловеческий. Приобщился к темным знаниям, простому люду недоступным, и со временем превратился в архимагистра черных демонических искусств.

– Ты че несешь? – не выдерживает Плешивый. – Какой, к бесам, архимагистр?

– Черных демонических искусств. Самых что ни на есть черных и самых-пресамых демонических! Поговаривали, мол, он ради поддержания колдовских сил регулярно жертвы приносил. Начинал со сравнительно мелких мышей да крыс, потом принялся кошек бродячих отлавливать, постепенно перешел на ягнят, а когда вконец обезумел от жажды могущества неестественного, то и безвинными младенцами уже не брезговал.

– Хорош заливать! – призывает Плешивый.

– Я не заливаю, а излагаю факты. А как, скажите на милость, по-другому объяснить умение жалкого Сына Конюха обращаться с большущими числами, аки жонглер с булавами. Вот вы, достопочтенный сэр Рыцарь, можете назвать, сколько получится, сложив тридцать яблок и сорок яблок?

– Семьдесят яблок, – не задумываясь, отвечаю я. – Не ахти какое трудное вычисление.

– Ну, э-э, пожалуй, – нехотя соглашается Гнилозубый. – А коли яблок было б не тридцать и сорок, а тридцать тыщ и сорок тыщ?

– Тогда вышло б семьдесят тысяч. Задача не особо усложнилась. Не понимаю, к чему ты клонишь.

– А вы представьте, сэр Рыцарь, гораздо более запутанные счетные упражнения.

– В смысле, ты сам не в состоянии придумать нормальную математическую задачу и тупо перекладываешь ответственность на мое воображение?

– Извиняйте, я счетным мастерством не владею.

– Я вам обоим подмогну, – спешит на выручку Бородавка. – Положим, нам надо распределить двенадцать тыщ семьсот двадцать восемь солдат по палаткам. Причем каждая палатка вмещает предельно сорок три человека. Вопрос: сколько потребуется палаток?

– И сколько же? – нетерпеливо вопрошает Гнилозубый.

– А вот посчитай, – злорадно ухмыляется Бородавка.

– Погодите-погодите, – пытаюсь сообразить я. – Где-то около трехсот… Больше? Не, не сходится. Значит, меньше… Абак есть? Ладно, обойдусь… Ну-с… Хм-хм-хм… На два умножаем… А дальше? Здесь вычитаем… сорок один… Записать бы… Девять, что ли?.. Ага…

– Долго еще? – интересуется Плешивый.

– Тихо, не мешай! Последняя цифра… Черт! Сбился… Было двести пятьдесят восемь, да?.. Уф-уф-уф… Пять?… Нет… Шесть?… Угу-угу… Итого… Какая вторая цифра?.. Девять? Да, девять! Вместе… два, девять, шесть… Двести девяносто шесть! Да, таков мой ответ: двести девяносто шесть. Ай, башка сейчас лопнет! Хозяин! Подлей-ка винца, а то кружка опустела, а в горле от напрягу пересохло.

– Он правильно сосчитал? – спрашивает Гнилозубый у Бородавки. – Двести девяносто шесть?

– А мне почем знать? – пожимает плечами тот. – Я числа от балды взял.

– От балды? – недоумеваю я. – И как же так у тебя удачно вышло, что результат ровный получился?

– Повезло.

– Ну-ну. – Подмигиваю Бородавке, ибо мужик явно непрост, однако старательно сие обстоятельство скрывает.