У края

– Мне понятны ваши сомнения, Анатолий Афанасьевич. Прочтите. Здесь немного, – протянул он газетную вырезку, на которой увидел его фото и статью «Интервью с нашим успешным предпринимателем Волковым». Явно заказная статья являла миру невинный образ предпринимателя-бессребреника из Иванова – города невест, хищная фамилия которого кричала об обратном. Впрочем, чем черт не шутит, подумал я. Почему не рискнуть.

И мы договорились о нормах сотрудничества. Мою долю определили в двадцать шесть процентов от капитала общего бизнеса. Неплохой результат для служащего с окладом три тысячи рублей. Вот только был бы он, тот капитал, четверть которого объявлена моей собственностью.

Следующую результативную встречу организовал расторопный МихНик. Мы встретились у метро «Алексеевская» и прошли в кабинет вице-президента небольшого банка.

– Потапов, Венценосцев, – представил он мне будущих партнеров.

Как оказалось, Потапов представлял банк, а человек, которого, мысленно рассмеявшись, для упрощения окрестил «Рогоносцевым», представлял своего работодателя – хозяина процветающей риэлтерской фирмочки.

И здесь удалось договориться о создании общего предприятия, в котором мне, как лидеру, положили тридцать четыре процента, а остальным партнерам по двадцать два. И осчастливленный МихНик на радостях подвез меня до самого дома на своем новеньком «Лансере».

Вечером того же дня позвонил некто Синьков Геннадий и предложил прямо с утра встретиться в одном из арбатских ресторанчиков.

– Бывший зам начальника Дальневосточной железной дороги, полковник госбезопасности в отставке, а ныне безработный предприниматель, – представился подтянутый молодой человек.

В перерыве между тостами за знакомство «безработный» рассказал, что располагает некими средствами в офшорной зоне на Кипре и готов вложить их в прибыльное предприятие. Он уже знаком с моим проектом и верит в успех дела.

После пятой рюмки договорились «фифти-фифти». Похоже, то была моя неделя.

А завершилась она знакомством, обещанным Колескиным. Оно состоялось на юге Москвы в кабине грузовичка на базе «Газели».

Пока водитель и Колескин, доставивший меня «на стрелку», вежливо ждали нас на свежем воздухе, я привычно докладывал странной пенсионерке в потертой шубке по фамилии Чешенко.

– Помогу, Анатолий Афанасьевич, – решительно пожала руку бабушка, и всем видом показала, что деловая встреча окончена.

– Что за цирк? – спросил Николая, усаживаясь в его БМВ с отремонтированной, наконец, дверцей.

– Не скажите, Анатолий Афанасьевич. Очень авторитетная дама, – начал Колескин.

– В законе? – рассмешил его.

– Что вы! Был у нее когда-то приличный бизнес. Чеченцы отобрали. А кроме дела, еще и московскую квартиру. Сейчас скромно живет в Дзержинске. Но, мои депутаты говорят, замутила какое-то строительство. Навыки и связи у нее есть – такая вырулит, – обнадежил он.

Что ж, к возвращению Костина мой веник возможностей прилично распушился. С таким уже можно попытаться в привычном хаосе бытия установить хотя бы видимость порядка.

А радостный Костин прямо с утра уже звонил во все колокола, подвешенные в его кабинете. На звон приходили люди, и он возбужденно пояснял каждому:

– Думаете металл? Обыкновенная глина! А какой звон! Малиновый! – бил он молотком по возмущенному столь варварским обращением колоколу, отзывавшемуся призывным церковным звоном – бам-м-м! бам-м-м! бам-м-м!..

– И не разобьешь, сколько не старайся! – радовался директор кирпичного завода, объявленного каким-то Центром (уж ни Вселенной ли?). Бам-м-м! Бам-м-м! Бам-м-м!..

Когда, ближе к обеду, все успокоились, Костин вручил мне пару глиняных брусочков:

– Думаешь, что это?

– Глина, – ответил ему.

– Ха-ха-ха! Танковая броня! Твоим итальянцам такое не снилось. Три тонны на квадрат держит. А самый лучший кирпич – в десять раз меньше. Готовься к командировке, Толя!

– Всегда готов! – снова ответил ему.

– Утрем мы нос, этим итальяшкам, – радовался руководитель Центра инновационных технологий, – Кстати, завтра тебе оформим доверенность от управления делами президента на право ведения переговоров. Непременно с апостилем. Знай наших! – возликовал патриотически настроенный директор и ушел на доклад к руководству, прихватив для верности оба колокола.

Вернулся в гордом одиночестве:

– Представь, Толя, оба колокола изъяли.

– Кто посмел?

– Кожин. Объявил их собственностью управления и повез в Кремль – Путину показать. Теперь точно не отдаст. Уж очень звон ему понравился, – горевал непредусмотрительный директор.

– Вы бы один колокол взяли, а другой оставили, – с запозданием надоумил его.

– Поздно, – согласился он со мной, – Ладно, оформляй визу.

– А деньги? На визу, на дорогу и на прочее? – напомнил ему.

– Это, Толя, за твой счет. Я в местную командировку ездил самостоятельно. А уж в загран. Нет у нашего завода таких средств. Да и завода пока нет. А в управлении мы оба только числимся. Так что выруливай, как можешь. Вот он, капитализм проклятый, – посетовал несостоятельный директор.