У края темных вод

— Клитус ищет вас по-своему, — порадовал нас Джин. — Сказал, наймет того вонючего ниггера, Скунса, и он вас из-под земли достанет. Ищет кого-нибудь, кто знает Скунса и решится найти его — если Скунс действительно существует. Но даже если Скунс и существует, теперь он ему не понадобится — мы сами нашли вас. Он думал, мы не найдем, но он ошибся.

— Как Дон принял все это? — спросила мама.

— Пару дней поискал вас, потом заперся в доме и не выходил — во всяком случае, я не видел, чтобы он выходил. Ты разбила его сердце, и это скверно. Не то скверно, что сердце у моего братика разбито, а что разбила его такая, как ты. Ты пришла к нему с ребенком в утробе, и он принял тебя, а теперь ты снова пустилась во все тяжкие. — Он повернулся ко мне: — Ты знаешь, что Дон тебе не папаша, а?

— Знаю, и очень этому рада, — ответила я. — И насчет его Дара все вранье. Если б у него был Дар, он бы нас сразу нашел, верно?

— Ха! — усмехнулся Джин. Его мое замечание, кажется, действительно позабавило.

— Я не пустилась во все тяжкие, — вставила мама. — Я просто ушла от него.

— Охота мне убедиться, в самом ли деле ты такая, как хвастал Дон, — сказал Джин. — Дон говорил, если тебя хорошенько напоить, так ты согреешь и в холодную ночку.

— Прекрати! — потребовала мама. — При детях!

Джин расхохотался и отхлебнул еще сливок.

— Стесняться начала! Вот душка!

— Хватит болтать! — вмешался констебль Сай. — Сделаем так: вы отдаете нам мешок с деньгами, мы уходим, а вы оставайтесь тут, целые и невредимые. Не отдадите — плохо будет вам всем. Вы еще не раз пожалеете, что не околели и не отправились прямиком в ад.

— Уже жалею, — сказала я.

Джин присмотрелся ко мне и сказал:

— Эта нахалка и негритоска — уже есть, кем заняться. А потом еще Хелен. Да и педик сойдет, если знать, с какой стороны подойти.

— Бога ради, Сью Эллен твоя племянница! — взмолилась мама.

— Не по крови, — ответил Джин. — Да и будь она мне сродни, это мало что изменило бы. После того как вы украли деньги и сбежали, много чего стало не так, как прежде.

— Деньги пропали, — сказал Терри.

Констебль Сай дернул головой в его сторону:

— Ты лжец! Ты проклятый лжец, и это — самое тупое вранье, какое я когда-либо слышал. Думаешь, мы столько вас искали, чтобы теперь поверить в твое вранье и уйти? Давай сюда деньги.

— Плот перевернулся, и деньги упали в реку, — сказал Терри.

Джин посмотрел на констебля.

— Такое ведь и правда могло случиться, — сказал он.

— Если такое и правда случилось, — ответил ему Сай, — то это весьма прискорбно для всех, но в особенности для этих четверых. — И он снова обернулся к нам. — Мы хотим знать только одно: где деньги. Ответьте, и мы пойдем своим путем, а вы своим, без ненужных осложнений.

Джин сунул руку в карман и достал складной нож. Одно движение запястья — и нож раскрылся с громким щелчком.

— Ты видела, как я потрошу рыбу и свежую белок, — напомнил мне Джин. — Ты же не хочешь, чтобы я спустил шкуру с кого-нибудь из присутствующих?

— Оставь ее в покое, — сказала мама.

— Я начну с пальцев на ногах и буду двигаться вверх, пока скальп с тебя не сниму, — расписывал он. — Сниму с тебя кожу вместе с волосами. Ты от этого удовольствия не получишь, уж поверь, зато я позабавлюсь.

— Мы же не у вас деньги взяли, — сказала Джинкс. — Это не ваши деньги.

— Черт! — удивился Джин. — А я про твою черномазую задницу и забыл.

— Вы-то взяли деньги не у нас, — кивнул Сай. — А вот мы возьмем их у вас.

— А что вы скажете Клитусу? — поинтересовалась я.

— Подумывал сказать ему, что вы померли, — ответил Джин. — Что денег мы не нашли, а он зря потратился на Скунса.

— Нет никакого Скунса, — сказал констебль Сай. — Клитус зря дурит. Мог бы с тем же успехом заткнуть баксы себе в задницу и ждать, пока лешие придут за ними.

— Ну ладно, — сказал Джин. — Я принял решение: первым делом я сдеру шкуру с этой наглой черномазой.

Джинкс вскочила на ноги и выставила перед собой сжатые кулаки.

— Зря вы провизию с собой не прихватили — вы тут провозитесь до утра!

Джин ухмыльнулся и поднялся на ноги.

— Ничего, — сказал он. — Могу и повозиться.

Тень пересекла открытый дверной проем.

Преподобный Джой ворвался в комнату, сжимая в руках доску. Джин и констебль Сай не увидели его — не успели.

Доска свистнула, рассекая воздух, и ударила Джина по черепу с такой силой, что голова резко дернулась в сторону и он как будто попытался глянуть через плечо, да шея застыла. Он еще не грохнулся на пол, как Сай, сидевший за столом, уже вскочил на ноги, сжимая револьвер, но доска опередила его. Констеблю удар пришелся в лицо, прямо в нос, и опрокинул его на пол. Он приподнялся, пытаясь сесть, и преподобный Джой врезал ему снова, на этот раз промеж глаз. Больше констебль Сай не шевелился, но он дышал — громко, как лошадь, отфыркивающаяся от попавшей в ноздри воды.

— Пошли, — позвал нас преподобный, отбрасывая доску и подбирая револьвер констебля. — Пошли скорей.