У кромки прибоя

Томас умел заставить ее смеяться. С другими мужчинами у нее это никогда по–настоящему не получалось. И смех настораживал ее больше, чем поцелуи. Запретная территория — Мэри отлично это понимала. Томас был не из тех, кто женится. Он любил дочь, это было более чем очевидно. И не вызывало никаких сомнений то, что после смерти жены в его жизни были другие женщины, но его профессия исключала какие–либо постоянные отношения. А из подслушанного им разговора между нею и Генри он уже знал, как она относится к любовным связям…

Мэри вновь прервала себя. Боже, о чем она думает?! То, что мужчина дважды поцеловал ее, вовсе не свидетельствует о его любви. Или о чем–то в этом роде!

— Очень вкусно. — Томас отставил пустую чашку.

— Папа! — вновь укоризненно проговорила Нина.

— Я сказал, что было очень вкусно, разве не так? — возмущенно возразил он. — Может быть, вы и готовить умеете? — с надеждой спросил Томас, повернувшись к Мэри.

— Пожалуйста, скажите, что умеете! — умоляюще взглянула на нее Нина.

Раньше она об этом как–то не задумывалась, было недосуг, а в последние два месяца, как поняла сейчас, привыкла к тому, что еду для всех в «Доме на мысу» готовят повара. Но здесь — другое дело, это холостяцкая квартира и баловать их некому…

Мэри кивнула.

— Только самое необходимое, знаете ли… Никаких «кордон–блю»!

— Папа даже не знает, как сварить яйцо, — простодушно поведала Нина.

— Знаю, — немедленно возразил Томас, но в его глазах искрился смех.

— Нет, не знаешь, — упорствовала дочь. — Помнишь, в тот раз, когда…

— Ладно, ладно. — Томас предостерегающе поднял руку. — Я не умею готовить, — сдавшись, признал он.

— Он забыл налить воды в кастрюльку, — намеренно громко, чтобы отец мог услышать, прошептала Нина. — Не знаю, видели ли вы когда–нибудь, как взрывается яйцо, но…

— Нет, не видела, хотя уверена, что это очень… впечатляюще, — быстро прервала ее Мэри, заметив, что Томас вот–вот взорвется сам, если продолжать обсуждать его кулинарное мастерство. — Теперь я знаю, зачем на самом деле вы взяли меня в эту поездку, — добавила она с шутливым негодованием.

— Нас раскусили, малыш, — заговорщицки подмигнул Томас дочери.

— Это было нетрудно, — небрежно бросила Мэри. — Итак, что мы будем есть? — Она вопросительно изогнула бровь, уверенная, что Томас прихватил с собой и продукты на вечер.

— Бифштексы и салат, — немедленно ответил он. — Мы с Ниной могли бы заняться салатом…

— Я приготовлю, папа, — твердо прервала его Нина, поворачиваясь к Мэри. — Когда папа в прошлый раз делал салат, я нашла слизняка в своей…

— Хорошо, девочки, обед я оставляю на вас. — Томас решительно встал. — Тем более мне должны позвонить. Я буду в кабинете. Позовете, когда все приготовите. — И он целеустремленно зашагал к двери.

Мэри с улыбкой повернулась к Нине.

— Мне кажется, мы его выжили своими поддразниваниями!

— Вовсе нет. Он был рад сбежать, — пренебрежительно пожала плечами Нина, принимаясь помогать Мэри с приготовлением обеда.

Это были счастливые полчаса. Мэри занялась бифштексами, которые весьма кстати оказались в холодильнике, а Нина тем временем возилась с салатом. Когда мясо поджарилось, они вдвоем накрыли стол скатертью, и Мэри нашла ко всему прочему еще и французский батон. Еда, расставленная на кухонном столе, выглядела очень аппетитно. Мэри этот случайный уют нравился больше, чем официальная столовая, которую она видела раньше, к тому же для медленно заживающего колена Нины лишние передвижения были ни к чему.

— Неплохо, — удовлетворенно кивнула Мэри, еще раз оглядывая стол.

— Пойду позову папу. — Нине — не терпелось показать ему плоды своих трудов.

— Я схожу, — возразила ей Мэри. — Для твоей коленки ты и так слишком много ходила сегодня.

— Можно тогда я зажгу свечи? — спросила Нина.

Мэри обернулась в дверях.

— Не раньше чем мы с твоим отцом вернемся. И если он позволит.

Свечи были идеей Нины, как и два бокала для Мэри и Томаса. Нина заверила ее, что отец может захотеть вина к обеду. Сама Мэри не знала, так ли это, но что касается ее, то она с тайной радостью приняла предложение. Хотя один бокал вина был для нее пределом — от большего количества она непоправимо глупела.

Подойдя к кабинету, она услышала, как Томас разговаривает по телефону, и помедлила у двери, не решаясь прерывать его. Но ей также не хотелось, чтобы еда остыла…

Мэри внезапно замерла с поднятой рукой, услышав последние слова Томаса.

— Пожалуйста, попросите Эстер позвонить мне, когда она вернется, — настойчиво произнес он. — Мне очень нужно поговорить с ней.

Эстер?.. Была только одна Эстер, о которой знала Мэри и имя которой в последнее время неоднократно упоминалось. Итак, Томас, похоже, звонил ее предшественнице. И ему очень нужно было с ней поговорить… Зачем? О, Мэри понимала, что эта женщина ушла, никого не предупредив, но, даже если и так…

— Да, я получил ее письмо, — продолжал Томас, обращаясь к невидимому собеседнику на другом конце провода. — Однако мне все же нужно поговорить с Эстер лично.