У любви пушистый хвост, или В погоне за счастьем

— Здравствуйте, ата Далей. Все ли в порядке в клане? Как родные?

Явно не зная, куда глаза девать, подруга неуверенно теребила кончик длинной золотистой косы, которую успела аккуратно переплести, пока мы вдвоем оставались. Большие пятнистые уши предательски прижались к макушке: чует, видно, плутовка за собой какую-то вину.

— И тебе доброго здоровья и долгих лет жизни, лу Эльса. Благодарю, все хорошо в клане. Моя жена с домочадцами в добром здравии.

Я исподтишка разглядывала этого большущего сильного мужчину. Пожалуй, он шире и выше Дина будет. Ноги — как стволы дуба, шея — прям бычья. Черная рубаха только увеличивает его мощную фигуру. Все-таки к лучшему, наверное, что он не подошел Эльсе. С эдаким здоровяком жизнь может быть полна трудностей. Как знахарка знаю, что крупный мужчина порой способен причинить боль при соитии, особенно если распалится сверх меры. Бывало, лечила несчастных оборотниц после подобного.

А бывшая Далеева «зазноба» тем временем с наигранным воодушевлением продолжала любезничать:

— Позвольте представить вам мою подругу Савери из северного клана Волчий клык. — И добавила, покосившись на недоверчиво смотревших на нее гиен: — Она на юг едет, в Тихую заводь к родственникам покойной матери.

Я тоже волновалась, только, в отличие от сервала, опять попавшей под опеку дядюшки-тигра, по другому поводу. Ведь не братец Сава я теперь, а девица среди обозников, большинством холостых. Откинула за спину косу, медно-рыжий кончик которой тоже, оказывается, невольно крутила, вымученно улыбнулась, пытаясь скрыть неуверенность, и коротко склонила голову:

— Добрый день, ата Далей.

— Ох и врушки наши «братцы» на поверку, — язвительно высказал Мишек.

— Было ли хоть слово правды в ваших рассказах о прежней жизни, которыми вы нас с неделю щедро потчуете? — вторил ему Дашек.

Мы с Эльсой досадливо посмотрели на них, но отвечать побоялись. Мало ли какой допрос учинить захотят, тем более по мою душу.

— Савери, значит? Красивое имя для сладкой кошечки, — вновь за спиной отозвался Дин.

Я раздраженно обернулась и, поперхнувшись возмущенным «ну сколько можно пугать!», натолкнулась взглядом сначала на широкую грудь, а чуть приподняв лицо, на горящие интересом тигриные глаза. Незаметно для меня он опять оказался слишком близко.

— Жениться тебе надо, Дин, — к посиделкам у костра собирались другие попутчики — тот самый заноза-гепард Мирон в обнимку с рыжей хорошенькой лисичкой, причем довольно-таки знакомой. Еще бы вспомнить откуда.

— Да, кажется, я наконец-то решил остепениться, — спокойно, с улыбкой в голосе согласился с ним Дин и легонько, будто заигрывал, дернул меня за косу.

И взгляд у него был прямой, но притом многозначительный и насмешливый. Я тут же ощутила, что мой хвост предательски нервно заходил из стороны в сторону. И как сие называется?

Пусть сама мечтала привлечь холостяка, из-за чего чуть не повесилась, сейчас же от этого самого внимания пугаюсь и вздрагиваю, и не знаю, как быть. Просто мысль смущала, может, тигр так потешается надо мной за поцелуй в Малиннике?! Или все же не шутит?

Я-то думала, что Дин с Гленом из-за Эльсы взглядами сцепились. Мало ли, вдруг он замашки опекуна и собственника являл. Вот и засомневалась: неужели тигр тоже мной заинтересовался не на шутку или все его взгляды в отместку за мою дерзкую выходку?

Открытые ухаживания Глена у меня тоже вызывали оторопь. Непривычно, незнакомо и страшновато, если честно. Как подобное бывало у других, видала, а вот самой добычей в брачной охоте бывать не приходилось.

Одно дело — женихи-волки. У псовых девицам гораздо привольнее живется — пока не пройдет окончательный выбор и не образуется пара, мужики не больно слово имеют, ведомые, как правило. А вот соперники-коты, поговаривают, берут нахрапом, решая исход дела лишь между собой, а кошка достается сильнейшему.

Нетушки, не со мной, я сама выберу любимого!

Краем глаза заметила, что Глен внимательно следит за мной. Кажется, он уловил мой упрямый взгляд в сторону Дина и слегка расслабился, усевшись на свободном местечке у костра между другими спутниками.

— Ну здравствуй, лу Эльса. Смотрю, у тебя жизнь бьет ключом, носит по белу свету, все в пути-дороге, — совсем неприветливо обратился к ней Мирон.

Солнце играло в его каштановых волосах, проявляя с десяток разных оттенков, от коричневого до шафранного. Наверняка в звериной ипостаси мех у этого гепарда очень красивый. И глаза у него тоже коричнево-золотистые, немного раскосые, отчего кажется, что этот большой кот щурится то от удовольствия, то в раздражении.

— Да уж лучше, чем куковать под твоей охраной и слушать вечное ворчание, — вспылила Эльса.

Отвернулась и, спохватившись, сразу же огляделась. Увидев стоящего в двух шагах от себя Шая, быстро стерла с лица угрюмое выражение и передвинулась ближе к нему, паинькой сложив ладошки на коленях. Словно это и не она огрызалась с гепардом.