У меня к вам несколько вопросов

Он откинул голову, картинно взмахнув одной рукой, затем повернулся к лужайке и спрыгнул. Приземлился он достаточно жестко, так что я забеспокоилась, не ушибся ли он. Человек в красной парке обернулся посмотреть, что произошло, поспешно подошел на несколько шагов и достиг огней отеля. Но с Джеффом все было в порядке. Джефф уже припустил, прокричав на бегу, что увидится со мной за завтраком.

И тут я поняла: человек в красной парке — это Дэйн Рубра. Он с любопытством смотрел на меня. Он оказался выше, чем я думала, а его вечно спутанные волосы скрывались под серой зимней шапкой.

В следующий момент он узнал меня и, очевидно, испытал потрясение; он уже не просто смотрел, а таращился на меня оцепенело.

Он ничего не сделал, ничего не сказал — просто стоял в шести ярдах от меня, и на мгновение мы стали двумя фигурами в задаче по геометрии. Бывшая соседка погибшей девушки стоит на балконе в десяти футах над землей. А ее Мститель с «Ютьюба» стоит в восемнадцати футах от отеля и чуть ниже по склону [73]. Вычислите выражение их неловко скрещенных взглядов.

Сжалившись над ним, я сказала:

— Вы — Дэйн.

Я поманила его.

Он начал поднимать свой айпад в толстом зеленом защитном чехле, как будто хотел заснять меня, потом передумал и опустил. Этот человек в недавних видеороликах неохотно благодарил меня за мою работу, но также пользовался любой возможностью, чтобы указать, где, по его мнению, я или Ольха и Бритт допустили ошибку. Он сказал:

— Вот мы и встретились.

Как будто я поджидала его. Как будто он и я были двумя главными героями в этой драме. Теперь он стоял прямо подо мной, раздувая ноздри, как в своих роликах, когда думал, что нашел новую наводку, или когда с явной ненавистью говорил о Робби.

— Я так и думала, что вы тут будете рыскать, — сказала я, отмечая свой выбор слов. — Нашли что-нибудь стоящее?

— Еще бы. Может быть. Эй, вы даете показания о точках, да? Что вы планируете сказать?

— Вы же знаете, я не могу говорить об этом. Плюс я думаю, вы это записываете.

Он посмотрел недоуменно, затем опустил взгляд на айпад, который прижимал к причинному месту, и сказал:

— Нет, я…

Не договорив, он метнул свой айпад над замерзшей лужайкой, точно фрисби. Айпад приземлился на один из айсбергов из старого бурого снега.

— Я все равно вам не скажу, — сказала я.

Глядя на лежавший там айпад, я поняла, что у меня есть беспрецедентная возможность — поговорить с Дэйном с глазу на глаз, без электронной почты, без телефона. Есть ведь и другие способы, помимо свидетельской трибуны, донести информацию до всего мира. Другие способы выкрикнуть ваше имя, чтобы некая заметная фигура успела вовремя услышать его и заявить об этом. Я поняла, что все, что я скажу сейчас Дэйну, может появиться в Сети уже на следующий день.

Я уселась, скрестив ноги, чтобы мое лицо было ближе к его и сказала:

— А вообще, хотите один совет? — Казалось, он подобрался, словно ожидая услышать что-то вроде: «Займитесь своей жизнью». Я добавила: — Наводку.

— Милости прошу.

Я сказала:

— Я никогда не была большой фанаткой Робби Серено. Он был тем парнем, которого мы все знали в старшей школе, мистером Крутым. И с Талией он обращался не очень. Но это не значит, что он как-то причастен к этому. Вы упускаете очевидное.

Дэйн неловко рассмеялся. Я поняла, что он хотел обезопасить себя от такого обвинения, но не хотел лишиться возможности услышать то, что я собиралась ему сказать. Он сказал:

— Я слушаю.

— Я уже намекала на это в подкасте, но адвокаты не разрешают мне называть имя. Дэннис Блох, музыкальный руководитель. Он совершенно точно занимался с ней сексом. Вот вам тот, у кого на кону семья, у кого на кону карьера. Талия вот-вот выпустится — наверное, он не может с этим смириться. С ним ведь изначально что-то не так, верно? Не просто потому, что его к ней влечет, — добавила я, помня, что и сам Дэйн, мужчина хорошо за сорок, неравнодушен к Талии, подростку, — а потому, что он вот так манипулирует ею, использует ее в своих интересах, нарушает все правила. Он разрушил ее жизнь. Очень может быть, он же и отнял ее.

Речь вышла мелодраматичной, чтобы уж наверняка. Но я знала, как разговаривал Дэйн, как он думал. Я сказала:

— Что самое худшее, он до сих пор преподает. Последние двадцать семь лет он гуляет на свободе, подкатывая к другим подросткам.

Дэйн прокашлялся.

— Я думаю, — сказал он, — это больше говорит о том, как Грэнби заметает грязь под ковер, чем об этом конкретном индивиде. Я присматривался к Дэннису Блоху, не думайте. Школа прикрыла за много лет десятки таких, как он. Дают им рекомендательное письмо и выпроваживают. Уверен, он был подонком, но это преступление такое малолетнее. В состоянии аффекта, неряшливо так. Засунуть ее в купальник — и, может, все решат, что она утонула. Взрослый человек так не думает.

Я сказала:

— Большинство убийц не похожи на злодеев Агаты Кристи.

— Что ж, — сказал он и посмотрел в сторону своего айпада, — благодарю вас за ваш вклад.

Я не могла упустить его. Не могла упустить такой шанс.