У мисс Дэйзи едет крыша!

– А двигаться будешь так быстро, что потом вылетишь прямо в космос, – сказал Майкл Робинсон, и это было классно. Он решил, что больше не хочет быть пожарным, а вместо этого станет одним из таких астронавтов, роющих дыры.

Эмили вернулась в класс с салфеткой. Все остальные по очереди стали рассказывать, кем хотят стать. Девочка по имени Линдси сказала, что хочет стать певицей. Райан заявил, что будет бизнесменом, как его отец.

Андрэа Янг сказала, что если не сможет стать ветеринаром, то хочет быть учительницей, как мисс Дэйзи. А потом она широко улыбнулась мисс Дэйзи.

Ненавижу её.

7 Бонбоны и футбол

На следующий день мисс Дэйзи принесла коробку, на которой были нарисованы ленточки, и сказала, что у неё для нас сюрприз.

– Что в коробке? – спрашивали мы.

– Это секрет.

– Скажите, ну пожа-а-а-алуйста.

– Ладно, так и быть, – сказала она, открывая коробку. – Я принесла вам бонбоны!

Мисс Дэйзи сказала, что конфеты можно использовать в арифметических упражнениях, чтобы учиться вместе. Она положила бонбоны на одну из передних парт. Конфет было двадцать или тридцать.

– Кто-то может придумать задание по арифметике, используя бонбоны? – спросила она. – Андрэа?

– Если в пенале три конфеты, – сказала Андрэа и положила три бонбона в свой пенал, – и таких пеналов у вас три, сколько всего у вас бонбонов?

Мисс Дэйзи долго смотрела на пенал Андрэа, считала в уме и загибала пальцы. Любой недотёпа понял бы, что по три бонбона в трёх пеналах в сумме составляет девять бонбонов. Три умножить на три равно девять.

Но мисс Дэйзи, похоже, этого не знала. В конце концов она открыла пенал Андрэа и сунула три бонбона себе в рот.

– Не важно, сколько всего у меня бонбонов, если я могу их съесть! – сказала она.

М-да, у мисс Дэйзи в самом деле проблемы с арифметикой.

Доев свои бонбоны, мисс Дэйзи раздала конфеты всем нам, и мы устроили бонбоновую вечеринку. Потом она сказала, что арифметики на сегодня достаточно, и спросила, о чём мы хотим поговорить до конца урока математики.

– О футболе! – крикнул я.

Мисс Дэйзи не понравилось, что я заговорил, не подняв сперва руку.

Честно говоря, я не понимаю, как рука связана с разговором. Я ведь не руками говорю.

Она всё-таки разрешила мне продолжить, и я рассказал, что американский футбол я люблю больше всего на свете и знаю о нём всё. И что папа берёт меня на каждую игру «Джайентс»[1], профессиональной футбольной команды.

– Помоги мне, пожалуйста, – попросила мисс Дэйзи. – Всегда хотела узнать, какой длины футбольное поле.

– Сто ярдов, – сообщил я. – Это все знают.

– Ого! Какое большое поле. Если оно такое огромное, как ты и твой отец можете разглядеть, что там происходит?

– Папа всегда старается достать билеты на места возле пятидесятиярдовой линии, – сказал я. – Это самые лучшие места.

– Почему? – спросила мисс Дэйзи.

– Потому что пятидесятиярдовая линия прямо в центре поля.

– Получается, половина от ста ярдов – это пятьдесят ярдов? – спросила мисс Дэйзи.

– Ага.

– Понятно, – сказала мисс Дэйзи. – Если в футбольном поле сто ярдов, то сколько центов в долларе? Андрэа?

– Сто! – крикнула Андрэа Янг. – Как и в футбольном поле!

– Правда? – спросила мисс Дэйзи. – Если половина футбольного поля – это пятьдесят ярдов, то сколько центов в половине доллара?

– Пятьдесят! – завопил Майкл Робинсон. – Пятьдесят – это половина от ста, а пятьдесят плюс пятьдесят будет сто!

– А половина от пятидесяти – это двадцать пять, потому что две монеты по двадцать пять центов вместе составляют пятьдесят центов! – крикнула Эмили.

– А четыре монеты по двадцать пять центов составляют доллар! – заорал Райан.

– А в матче по американскому футболу четыре периода! – воскликнула мисс Дэйзи, подпрыгивая на месте от воодушевления.

– Подождите-ка, – сказал я. – Кажется, вы говорили, что с арифметикой покончено.

– Это не арифметика, – заявила она, – это футбол.

– Ну ладно, – сказал я. – Только не пытайтесь незаметно ввести арифметику в разговор о футболе.

– Разве я на такое способна? – спросила мисс Дэйзи и подмигнула мне.

Иногда непонятно, шутит мисс Дэйзи или нет.

8 Очень много книг!

В четверг к нам в класс пришёл директор Клатц. На нём была шляпа, поэтому он выглядел почти как обычный человек, у которого на голове есть волосы.

– Мне нужно идти на встречу, – сказал директор Клатц, – но я слышал, у кого-то из вас, второклассников, есть важный вопрос, который вы хотели со мной обсудить.

Мисс Дэйзи сказала, что я могу задать вопрос.

– Мы хотим купить школу, – сообщил я. – Можно?

– Хм-м-м, – сказал директор Клатц. Взрослые говорят «хм-м-м» вместо «э-э», «ум-м» или «фуф», когда не знают, что сказать.

– А зачем вам покупать школу? – спросил директор Клатц.

– Мы хотим превратить её в зал с игровыми автоматами, – сообщил я.

– Понятно, – сказал директор. – Школы очень дорого стоят.

– Сколько? – спросил я. – Если скажете, сколько стоит школа, мы найдём деньги.

– Вот что я вам скажу, – сказал директор Клатц. – Я не могу продать вам школу, но могу сдать её в аренду на одну ночь. Знаете, чем аренда отличается от покупки?

Андрэа Янг, как всегда, подняла руку первой.