У народов Восточной Африки

Возвращаюсь я другой дорогой. Мне нужно успеть на пароход. То и дело я посматриваю на часы: пароход вот-вот должен отчалить. Я тороплю шофера. Он мчит, не различая дороги, которая оставляет желать много лучшего. Озера еще не видно, а ухо мое уже уловило три позывных сигнала. Чем все это кончится? Гони, дружище! Гони что есть сил!

Трап уже поднят, и матросы спускают причальные канаты. Провожающие машут платочками, и в этот момент мой джип въезжает на асфальтированную поверхность мола. Я выскакиваю из автомобиля, поднимаю голову вверх и, сложив рупором ладони, кричу капитану, прося прощения за опоздание. Он добродушно улыбается мне в ответ:

— Скорее, скорее! В вашем распоряжении всего три минуты.

Шофер и двое носильщиков выгружают из машины мои сокровища, выхватывая связки друг у друга из рук. Самый большой тюк, конечно, разваливается, и на асфальт высыпаются рожки, бусы, подвески для губ и ушей, деревянные чаши для пива, музыкальные инструменты, груды стрел и колчанов, всевозможные браслеты и бубенцы, трубки и табакерки — и все это катится в разные стороны, прямо под ноги провожающих. Из фешенебельных кают первого класса на меня смотрят бледные лица английских леди и джентльменов. Африканцы разражаются веселым, громким смехом, а я беспорядочно бегаю по молу, собирая отдельные предметы или принимая их из рук услужливых прохожих.

Сам капитан не может удержаться от смеха. Да, видимо, выгляжу я предельно глупо. В довершение всего мне еще некуда складывать подобранные вещи. Я беспомощно оглядываюсь по сторонам, пока какой-то любезный стюард не подает мне с парохода пустой ящик из-под пива.

— Скорее! Скорее!

Все, кто может и как может, помогают мне. Запыхавшийся, вспотевший и окончательно сконфуженный, я вступаю наконец на палубу парохода.

Закончена очередная эпопея сбора экспонатов. Озеро Виктория перебросит меня в иные края.

НА ТРОПЕ

Я ехал в такси на аэродром. Мне удалось добиться бесплатного перелета. Это был один из грузовых самолетов, как правило, не берущих на борт пассажиров. Итак, я — редкое исключение из правила, ибо являюсь сотрудником танганьикского музея и разыскиваю маски, а все сухопутные дороги отрезаны из-за дождей. Остается одно — лететь.

Пилот уже издалека делает мне знаки, чтобы я поспешил. Вид его рыжей шевелюры и усов, не знаю почему, улучшил мое настроение.

— Скорее, скорее! Садитесь. Мы ждем только вас.

Мне кажется очень забавным, что такой гигант ждет одного-единственного бесплатного пассажира. Впрочем, я нисколько не опоздал, да к тому же эти самолеты летают не по строгому расписанию.

Я поднимаюсь по металлическим ступеням. Огромная внутренность бомбардировщика, напоминающая надутый баллон, абсолютно пуста, и лишь где-то далеко, в противоположном ее конце, стоит несколько деревянных ящиков, наполненных какими-то бутылками.

Перед глазами невольно всплывают кадры диснеевских мультипликационных фильмов, и вот я уже представляю себя маленьким Л1икки-Маусом в пасти акулы.

Через минуту заревели моторы. В открытых дверях появился все тот же рыжий пилот и крикнул мне:

— Пристегнитесь как следует и не пугайтесь, если нас вдруг тряхнет: мой коллега-механик учится управлять самолетом!

«Ничего себе, хорошенькое начало», — подумал я, стараясь изобразить приветливую улыбку.

И вот мы двинулись по дорожке аэродрома. Карточные строения ангаров заплясали и дали крен вбок вместе с посадочной площадкой, деревьями и наблюдательной башней. Я тут же вспомнил предостережение пилота и, нащупав пальцами спасательный пояс, начал лихорадочно застегивать его на животе.

А тем временем поверхность земли выровнялась. Пышная зелень кокосовых пальм покрыла четырехугольники города, постепенно перешла в пожелтевшие долины, которые сменились лазурной голубизной океана. Казалось, что мы стоим на месте, а океан медленно плывет нам навстречу.

Самолет летит вдоль побережья Танганьики. Широкая, извивающаяся полоса пляжа уходит в воду, переливаясь целой гаммой красок. Отовсюду на тебя наступает необъятный простор ярко-голубого тропического неба. Внизу букет зелени в желтом обрамлении. Это остров Мафия. А справа Руфиджи, впадающая в Индийский океан. Кое-где разбросаны белые пятна арабских населенных пунктов.

И вновь покачивающаяся земля заслоняет мне окна сначала с правой, а потом с левой стороны. Дома и деревья в шальном галопе несутся вверх нам навстречу, и вдруг подскок, мягкий, пружинящий, как подскок мяча. Затем второй, третий… и мы останавливаемся.

«Что они возят в этих ящиках?» — промелькнуло у меня в голове. Подхожу к первому: «Виски-содовая», осматриваю второй: «Виски-содовая», третий: «Джин». А что, им весело живется!

— А вот и Линди. Прибыли. Наш автомобиль поставит вас на место, — любезно сообщает мне пилот.

«Где оно, мое место?» — думаю про себя. Приехал, как в пустоту. Никого не знаю. Отсюда должен начаться мой путь. Мне предстоит найти ту нить, которая приведет меня к открытию тайны происхождения негритянской маски.

— Куда прикажете ехать? — спрашивает шофер.

— В католическую миссию, — нерешительно отвечаю я.