У нас с Галкой каникулы

Баба Ната приехала в воскресенье днем, даже почти утром. Копуша-Галка еще не домучила свою манную кашу, а мама еще не успела выйти из себя. Глаза у бабы уже бы­ли не усталые, а, наоборот, очень веселые. Она положила на стол сверток и сказала:

— Понимаете, девочки, это мороженое. Самое разное. Вот увидите, какая это прелесть.

Мы, конечно, спросили про бабушку Анисью. Баба На­та ответила, что у нее все хорошо, и стала рассказывать обо всем по порядку. Она рассказывала, а мороженое тая­ло, она рассказывала, а мороженое таяло. И мы его уже не ели, а пили из чашек.

— Ничего,— сказала баба Ната,— завтра я попрошу, чтобы мне положили побольше льда.

— Опять поедешь? — строго спросила мама.— Нет, это уже слишком, это просто возмутительно! Ты же сама ска­зала, что у бабушки все хорошо.

— Но... — ответила баба Ната,— у меня есть и другие больные, их тоже надо...

— Погладить! — закричали мы с Галкой.

ЗАЙЦЫ

Мама сделала две скамейки специально для нас, детей. Для меня, длинноногой цапли, новые скамейки были слиш­ком низки. Но мы все равно сидели на маминых скамей­ках. Не зря же она старалась.

Вот я сижу на одной скамейке, а Галка с Коляткой на­против меня, на другой. Сижу я и будто бы читаю, а сама подсматриваю за Галкой с Коляткой. Уж очень смешно они едят яблоки. Откусит Галка от нового яблока кусочек и протягивает яблоко Колятке:

— Вкусное. И совсем не жесткое. На, попробуй.

У Колятки зубы белые, крупные. Федя говорит, что он своими зубами может гвозди из стенки вытаскивать. Колятка отхрумкивает сразу половину яблока.

— Правда, хорошее? — спрашивает Галка. Колятка в ответ только мычит.

— А ты словами говори! — велит ему Галка.

— Нормальное,— отвечает Колятка и дает Галке отку­сить от своего яблока.

— Класс! — говорит Галка.

Федя завел дружков в совхозе и в Зареченске почти не показывается. А Колятка приходит часто. Мы берем его к Дмитрию Ивановичу. Данилка очень любит играть с Колят-кой. Приходит Колятка к нам рано утром, чтоб застать ба­бу Нату. Она рассказывает ему про бабушку Анисью. Вче­ра баба Ната сказала, что она уже неплохо видит.

— Правда? Видит? — громко переспросил Колятка.

— Лучше, чем можно было ожидать,— быстро ответила баба Ната.— Теперь подберем ей очки...

Но Колятка уже бросился бежать.

— Я это... Я в совхоз!

А сегодня вот опять пришел. У меня от кислых яблок сводит рот, но Колятка с Галкой так вкусно их ели, что и мне сегодня яблоки показались вкусными.

— Я вам загадаю загадку,— вдруг сказал Колятка.— Я тут одну книжку прочитал, так она все время у меня в голове сидит. И интересная же!

— Не рассказывай без меня,— крикнула мама.— Я сию минуту! — Она села рядом со мной и сказала: — Вот, Ко­лятка, опять я сапожным делом занялась. У моего отца домашние туфли давным-давно каши просят, а он никак не может с ними расстаться. Не любит обновок — и все.

— Только я, Анна Владимировна, не сам эти загадки сочинил,— сказал Колятка. Когда мама была с нами, он почти всегда обращался только к ней, а нас тут как будто и не было.— Я это из книжки...

— Ну, не тяни же, пожалуйста,— перебила его Галка.— Давай загадывай.

— Ладно. Значит, вот так. Сколько, по-вашему, кило­граммов весит медвежонок, когда он только народится?

Я понимала, что, наверно, очень много весит, но сказа­ла для смеха:

— Два килограмма.

— Ты что! — воскликнула Галка.— Мама говорит, что, когда я родилась, во мне и то было четыре килограмма. А медвежонок, наверное, десять или даже пятнадцать ки­лограммов весит.

— По-моему, тоже что-то в этом роде,— серьезно ска­зала мама.

Колятка чему-то очень радовался. Я еще ни разу не видела у него таких веселых хитрых глаз.

— А пятьсот граммов не хотите! Пятьсот граммов ве­сит новорожденный медвежонок, это я вам верно говорю, сам читал.

— Как белый батон за тринадцать копеек! — сказа­ла я.

— Нет, это просто чудо какое-то! — сказала мама.

А Галка закричала, что так нечестно загадывать за­гадки. Надо было спросить, сколько граммов весит мед­вежонок, а Колятка спросил: сколько килограммов.

— Ну ладно,— засмеялся Колятка,— теперь я без хит­рости спрошу: сколько граммов весила ваша белка Соня, когда народилась?

— Десять! — выпалила Галка.

— Почти что угадала,— сказал Колятка,— семь или во­семь, меньше, чем котенок. И родятся бельчата слепыми и голыми. Только уже через месяц они прозревают и покры­ваются шерсткой.

— А теперь я загадаю вам загадку,— сказала мама.— Сколько лет живет на свете ворона?

— Триста,— ответил Колятка.

— Правильно,— сказала мама.— Может прожить триста лет. Даже обидно, какая-то ворона живет триста лет, а человек — редко-редко сто.

Колятка заторопился в совхоз. Мать его подолгу была на ферме, за Федькой последить было некому. Галка пошла проводить своего дружка.

— Я сейчас вернусь,— пообещала она и взяла Колятку за руку.

Смешно было на них смотреть. Колятка шел прямо, с вытянутой шеей, а Галка шагала мелко-мелко.

Прошел час, прошел второй, а Галка не возвращалась.

— Раз она такая гулёна, иди к Дмитрию Ивановичу од­на,— сказала мама.— Терпеть не могу неточных людей.