У нас убивают по вторникам

– «Меня зовут Ольга Алексеевна, я стюардесса, меня командир корабля на вы называет, ясно вам? И будьте любезны не усмехаться, а объяснить. У вас зеркало нечестное, вы посмотрите, товарищ милиционер!» Но милиционер не стал смотреть, а продавец вдруг сказал с огромным ехидством: «Ольга Алексеевна, а может, вы путаете вообще? Может, вы в другом месте пальто купили.? Где у вас чек?» Ольга задохнулась от возмущения: «Вы сами не выдали мне чек!» – заявила она. «Я всегда выдаю, а если кто в другом месте купил или пусть даже у меня, но чек потерял, я не виноват!» Продавец явно смеялся над Ольгой и самое ужасное было, что милиционер разделял его чувства. «Почему вы не разберетесь?» – спросила его Ольга. «Мое дело не торговля, а охрана порядка, – ответил милиционер. – Он вас не бил, не насиловал, успокойтесь, женщина!» И ушел походкой вразвалочку, как опытный моряк на борту корабля, которого не волнуют бури и штормы, – Людмила помнила, что в художественном рассказе должны быть сравнения и не упускала случая их применить. – «Послушайте, – сказала вдруг Ольга почти спокойно, – вы ведь сами понимаете, что продали не то, что нужно. Неужели вам это приятно?» И в таком духе она беседовала с ним целый час, но продавец стоял на своем. Наконец, заметив, что Ольга мешает ему вести торговлю, он предложил ей в виде снисхождения поменять пальто, объяснив, что у него случайно оказалось точно такое же. Самое последнее.

– И на складе десяток, – вклинилась Маша.

– «Нет, – сказала Ольга. – Я не хочу брать вместо одной некачественной вещи такую же некачественную. Верните мне деньги». Тогда продавец попросил ее выйти, вышел сам, закрыл дверь на замок и ушел в неизвестном направлении.

Ольгу охватило отчаяние. Она вдруг поняла, что никакими силами не получит обратно своих денег. Она побрела домой. И все окружающее изменилось в ее глазах. Ей казалось, что все торговцы обсчитывают, обвешивают, что реклама на улице лжет, что, если раздвинуть мысль шире, обман царит и в телевизоре, и в учреждениях, и в отношениях людей, и в ценах на товары, и в качестве этих товаров, все словно заболели неуемной жадностью и ложью и думают только про то, как бы обмануть, ухватить, обловчить ближнего, дальнего и кого попало. Ольге стало страшно: она поняла, что может за один миг потерять все свое мировоззрение. Но еще хуже было потерять веру в себя и справедливость. Поэтому она сумела скрыть в тот вечер от мужа покупку и отсутствие денег…

– А послать его на рынок, чтобы он этому продавцу башку снес? – перебил Галкин.

– Во-первых, – ответила Ольга, – Георгий не такой человек, чтобы пускаться на авантюры, а во-вторых, он обвинил бы во всем Ольгу.

– Это уж как водится, – подтвердила Маша.

– Ольга сделала по-другому. Ее подруга работала в химической лаборатории проверки продуктов. Она согласилась проверить пальто и дала заключение на бланке, хотя просила этот бланк никому не отдавать и не показывать, кроме продавца, что пальто состоит из полимерных соединений, а кожи там нет ни одной молекулы. Обнадеженная, Ольга устремилась на рынок. При этом, проходя мимо павильоне, испытала дополнительный негативный шок: увидела точно такое же пальто с ценником, а на ценнике было четыре тысячи рублей.

Галкин аж присвистнул.

– Да! Он продал ей фальшивое пальто в два раза дороже! И Ольга явилась к продавцу, горя от возмущения, но с фактами на руках. Она сказала ему про цену в другом павильоне, она показала ему заключение подруги. Тот хотел посмотреть поближе, но она не дала. И закончила свои манипуляции так: «Я поняла, что вы никогда не отдадите мне деньги. Но я пришла не за деньгами! Можете съесть их с маслом, если вы их так любите! Я хочу только одного: признайтесь, что вы меня обманули». – «Женщина, это рынок, – ответил продавец, пытаясь изо всех сил казаться незыблемым и даже усмехался. – Я прошу цену, вы даете или нет, вот и все. Я просил, вы дали, о чем проблема?» – «Повторяю, не женщина, а Ольга Алексеевна, – сказала Ольга. – И про рынок я все знаю. Повторяю: вы не выдали мне чек, вы завысили цену, вы сказали, что это кожа, о вашем зеркале я не говорю. Я требую от вас только одного: признайтесь, что вы меня обманули!» Этот разговор с интересом слушали покупатели, которые там были, поэтому продавец не позволял себе распуститься, а ему очень хотелось, судя по тому, каким бешеным волчьим блеском горели его глаза в глубине зрачков. Он только что-то бормотал и пытался заняться другими покупателями, но они не хотели и уходили. «Обманули вы меня или нет?» – настаивала Ольга. – «Ничего я вас не обманывал. Захотели – купили. Сами себя обманули», – хитрил продавец. Тогда Ольга пошла к будке, где была администрация рынка.

– Ну, это совсем голый номер, – приговорил Галкин. – Жаловаться? Они там все повязаны!

– Ты дослушай. Она пошла туда, потому что знала, что там можно сделать объявление по громкоговорителю на весь рынок. Там сидела женщина и она сказала, что коммерческое объявление стоит сто рублей, а частное, если кто, например, потерял ребенка или вещь, пятьдесят. Ольга дала пятьдесят рублей…