У нас всё хорошо

Молодые переглянутся, улыбнутся и прыскают, чтобы я не видел. Я прямо заподозрил — издеваются.

К старикам, конечно, сходили. Хотели с ними посидеть до полуночи, отказались. Уже возраст такой, что в восемь вечера на боковую, а с пяти утра на ногах. Понравился им «внучек» названный. Абрамыч так перед ним и вился «павлином», уж насколько ноги позволяли. Глаша норовила всё чем угостить да угодить. Тьфу! Меня так в своё время не привечали…

Ближе к двадцати двум сели Старый по-старому год провожать. С улицы смех, музыка.

— Мать перемать… я калитку не закрыл…

— И чего? — Сонечка так нежно посмотрела. Вот сила любви, что от дочери к матери передалась.

А в дверь веранды «Тук-тук-тук».

— Пришли…, — выдыхаю.

— Кто? — Александр то на меня, то на тёщу будущую…

— Колядовать молодёжь ходит, — говорю.

— Как интересно, — и высыпали на веранду, а в приоткрытую дверь Васька заскочил. Сидим с ним вдвоём на кухне. Скучно.

— Пошли, одним глазком…, — предлагаю коту.

— Мяу! — проговорил зверёк и под стол. Не любит он эти веселья с шумом.

Протиснулся я, встал за женой, приобнял её за талию. Гости развлекают, кто стишки, кто песенки… Ксюшу то все знают, а на Сашку поглядывают. Но девки у нас бойкие, смехом тихо накинули куртку на плечи молодца и на улицу увлекли… «Да-а-а-а, — думаю, — что-то он просто сдался. Слабоват».

— Спасибо Вам, люди добрые, за поздравления, пожелания… Вот вам подарки царские, чтобы праздник сладким отметили и год таким же был, — молочу языком, а сам до жениха дочкиного побираюсь.

— Дядя Варлаам, отпустите с нами вашего гостя…

— На чужой вороток не разевай роток!

Колядующие засмеялись и до ворот подались.

— Стоять! — грозно так им произнёс.

— Что случилось?

— Пакеты с бутылками из сугроба себе в мешок!

«Ишь, шустрые, а мне завтра собирай, на мусорку ходи! — уже про себя.

Старый Новый год по-человечески встретили. Сидим, смотрим музыкальную телепередачу. У Сонечки телефон заиграл. Чтобы нам не мешать, вышла.

— Вот у нас глава молодец, — когда вернулась. — Объявил на завтра конкурс «Новогодняя открытка». Кто победит, Зойка говорит, путёвку в санаторий Цюрупы получит.

— Туда мы и без него съездим. Вот если бы на Бали или Кипр…

— Папа, вот ты сказал. Между ними тысячи километров.

— Так я сказа «или»!

— А давайте на снегу вытопчем «С новым 2024 годом!», — Санёк нас всех на повал сразил, поразил одним «выстрелом».

Я это предложение встретил без энтузиазма. Наверное, уже спать хотел. А жена с дочерью прямо зацепились за эту идею, предлагают куда поехать, натоптать, чтобы потом сверху сфотографировать. И чем больше они «разгораются», тем стремительнее я в сон погружаюсь.

— Милый, пойдём в комнату, — Сонечка меня тормошит, а из-под стола меня Вася разглядывает.

— А что этот красавец в хате делает? Он же…

— Не успел дойти до коробочки.

— А-а-а-а, — не стал, короче, воспитанием кота заниматься, спасть пошёл.

Утром, пока все спят, я принимаю душ, привожу себя в порядок. На кухне ставлю на газ чайник, нарезаю бутерброды.

Морозы у нас последние дни под двадцать три. Машина не подвела, завелась. Включил вентилятор печки, пусть салон греется.

Хотел посидеть тихо, да время поджимает. Им можно не спешить, а мне в восемнадцать на смену заступать. Начал стулья передвигать, посудой чуть стучать. Слышу, зашевелились. Сонечка вышла.

— Варлаам, ты как всегда. Праздник, ляг, отдохни. Чего вскочил?

— Так вы же собирались полянку найти…, — а про себя думаю: «Может, они позже передумали, а я ничего и не знаю».

— Так мы в десять договорились, а отец уже готов. Ещё и восьми нет.

Саня, смотрю, побежал в ванную. Значит — встают. Теперь можно машину глушить и к телевизору. Пока был на улице, в багажник бросил лопату и метлу.

В девять выехали.

— Ксюша, куда едем?

— Папочка, на озеро перед въездом в село.

К месту добрались быстро. Берег с нашей стороны озера высокий. Молодёжь на лёд спустилась и начала под нашим с Сонечкой руководством снег протаптывать, в слова и цифры превращая тропинки. Здорово получилось. Однако следы видно, как Саша с Ксенией ходили. Фотография, одним словом, с «кляксами».

— Я сейчас, — проговорил и пошёл к машине.

— Варлаам Иосифович, вам помочь? — нет: «Всё-таки зять будет славный у нас».

— Наблюдайте и подсказывайте.

Достал инструмент, вышел на простор и приступил к «работе над ошибками». Тропку прокапываю, чуть расширяю и снег по обе стороны укладываю. Потом прохожу метёлкой. Сверху поддержка

в ладошки хлопает и радуется. Потихонечку убрал одну цепочку следов, потом другую.

— Отлично, папа!

— Молодец, любимый!

«И на том спасибо, мои родные!», — поднимаюсь, а душа поёт.

Открытка вышла замечательная. Солнышко сбоку, сугробы тени дают, полос от метёлки не видно, всё воедино сливается, и надпись чистая, контрастная получилась.

— Егорка, представляешь, как мы весело и с пользой выходные провели? — уже на смене рассказываю начальнику про открытку.

— Варлаам Иосифович, а у вас дочь есть?

— Да не про вашу честь! Сколько с тобой разговаривали, а ты только про неё сейчас услышал. Поздно, Егор. У нас, знаешь, какой замечательный зять… будет!