У него цвет глаз фиалковый.

Она мысленно просмотрела несколько вариантов мести. Но обладая здравым рассудком, пришла к выводу, что ее профессиональный и жизненный опыт, а также 72-ти летний возраст, не соответствуют тем требованиям, которые необходимы для выполнения поставленной задачи. А если она ошибется, и эта сволочь опять уйдет от наказания, ее девочка останется не отомщенной?

И тут она вспомнила о ведьме. Джессика не сохранила визитку Саманты, но хорошо запомнила адрес ее магического салона «Лунное озеро», который находился в окрестностях Williamsburg (Вильямсбург) в Бруклине на Grand Street (Гранд стрит), потому что жила в этом районе с детства.

Встретившись с Самантой, Джессика подробно рассказала ей о себе и о своей внучке. А также — о высказывании по телевизору детектива Браун, которая предположила, что маньяк выбирает женщин с «цветочными» именами. Убитая горем бабушка Дэборы, сообщила ведьме, что ее бывший ученик — полицейский рассказал ей о том, что убийцу Голденблюма выпустили под залог. А потом и совсем приостановили следствие за неимением улик.

Вспоминая детство Дэборы, Джессика пару раз даже улыбнулась сквозь слезы. У Саманты тоже была маленькая дочь, ей недавно исполнилось пять лет, и они жили втроем с матерью Саманты. И, несомненно, рассказ Джессики болью отдавался в материнском сердце.

Беседа длилась несколько часов. Ведьма внимательно слушала посетительницу, изредка прерывая ее повествование вопросами. Обстановка стала больше походить на домашнюю. Бывший врач проснулся в Саманте: она досконально изучала «пациентку», и все больше ей сочувствовала. Они негромко говорили, пили кофе с Rainbow Bagels — знаменитыми бруклинскими бубликами, раскрашенными розовыми, желтыми, синими, зелеными полосами снаружи и на изломе. За это время обе женщины прониклись друг к другу необъяснимой симпатией, которая возникает обычно между близкими людьми, думающими и дышащими в унисон. Свой горестный рассказ Джессика закончила так:

— Я ищу человека, который отомстит за мою внучку, я слишком стара для того, чтобы сделать это самой. И я бы хотела, чтобы этим человеком были вы. У меня есть сбережения, которые я хранила для Дэборы, теперь они мне не нужны. — Из ее глаз ручьем полились слезы. Она взяла себя в руки и продолжила:

— Если средств будет недостаточно, я продам свой дом. Одна моя бывшая ученица пообещала устроить меня в дом престарелых при религиозной организации. Только я не знаю, как именно должна выглядеть месть.

Саманта очень долго молчала, раскладывая карты Таро. После этого встала и открыла какую — то невидимую форточку, из которой потянуло сквозняком. Выдвинув внутренний ящик стола, достала нечто, похожее на изящную медную аромалампу с замысловатой резьбой по металлу. Взяла таблетку древесного угля и, положив его на дно лампы, подожгла его спичками.

Пока уголь не остыл и не покрылся налетом пепла, Саманта достала из красивой шкатулки горсть мелких черных камешков. Потрясла их в закрытых ладонях, и выбросила на голубую бархатную скатерть. Повторила это еще двадцать раз, пересчитывая камни и записывая на бумагу результат.

Потом положила кусочки ладана на слегка потухший уголь в аромалампе. Бальзамический дымок воскурился на краю стола, извиваясь под воздействием сквозняка наклонно, и разнося тонкий аромат по всему помещению. Ведьма стала пристально всматриваться в огромный хрустальный шар, замерев в одной позе.

Джессика, надышавшись ладаном, немного успокоилась и молча следила за Самантой, которая неожиданно встала. Ведьма отдернула тяжелый темно — синий полог на стене, и Джессика увидела в проеме окна ночное небо и полную луну. От удивления она даже тихонько ахнула: ведь пришла сюда в два часа дня, а теперь ночь. Может быть это колдовское наваждение, и она зря доверилась колдунье?

Саманта правильно поняла ее удивление и успокоила:

— Вы рассказали мне всю свою жизнь и жизнь Дэборы с детства, на это ушло много часов. Я сама отвезу вас домой, чтобы с вами, не дай Бог, ничего не случилось.

Джессика неуверенно спросила:

— Сколько времени вам понадобится, чтобы дать мне ответ?

Жрица Луны встала, накинула на себя длинную белую и поблескивающую накидку без рукавов, и завязала ее на шее. Потом достала из шкафа хрустальный бокал с резным узором и налила в него чистую воду из хрустального графина. Саманта распахнула окно, впустив холодный ночной воздух, и торжественно посмотрев на тяжелую полную Луну, подставила свой бокал под ее лучи. Вынула откуда — то свой магический жезл в виде кинжала, инкрустированного хрусталем. Жрица поймала лезвием лунный луч и направила его в бокал. Затем залпом выпила «лунную воду», и охваченная оккультным экстазом, раскатисто, громко рассмеялась. Она повернула лицо к Джессике и, сразу посерьезнев, мрачно ответила: