У него цвет глаз фиалковый.

Она посмотрела на него с сомнением: откуда у фотографа новый «Бентли»?

— Я не простой фотограф, — улыбнулся Даниил. — Я, если можно так выразиться, «модный» фотограф — художник, Даниил Голденблюм.

Дэбора от восторга подпрыгнула на стуле:

— О, Боже мой, я слышала о вас от наших парней — фотографов, с которыми я работаю в модельном бизнесе! Мистер Голденблюм, как я рада, что мы с вами познакомились! Ваш салон называется «Private collection» («Частная коллекция») и находится в районе Сохо. Представьте себе, я была там!

Чувство тревоги у нее сразу же прошло, вытесненное восхищением.

— Напомню, что ты можешь обращаться ко мне не «мистер Голденблюм», а просто Даниил. И еще, я хочу сделать несколько (снимков) прямо сейчас, — сказал фотограф.

— Но я не готова, — запротестовала Дэбора. — И разве можно сделать хорошие снимки на фоне «такой» квартиры?

— Поверь моему опыту, Дэби, для того, чтобы создать художественное произведение, необходима импровизация и естественность. Фон будет практически полностью размыт, и не забывай, — я работаю с пленочным фотоаппаратом. Это значит, что в моем распоряжении огромно количество выразительных средств для создания шедевра. Музой этого шедевра будешь ты. Доверься мне. Выбери любой свой наряд, который ты любишь больше всего, а я подожду, пока ты переоденешься.

Дэбора побежала переодеваться, а Даниил вылил в ее чашку с недопитым наполовину кофе, жидкость из непрозрачного пузырька.

Когда она позвала его в комнату, он увидел хорошенькую куколку в красном платье с белыми кружевами и с белыми лентами в волосах. Он попытался представить ее мертвой, и это ему удалось: на бело — голубых облаках спала миленькая девушка с детскими пухлыми щечками и длинными черными локонами, живописно разметавшимися по нарядному платьицу. Она была похожа на фею, только что вышагнувшую из крупного белого цветка озерной лилии».

Знакомое чувство преклонения перед физической красотой завораживало душу Даниила. Его голова закружилась, а сердце радостно забилось в предчувствии творческого экстаза. И как всегда в таких случаях, он забыл про все на свете ради любви к этой чудесной девушке. До тех пор, пока она не отдаст оттиск своей красоты пленке в его фотоаппарате, она будет единственной и обожаемой покорительницей его сердца.

Он торопливо вышел на кухню. Вернулся с ее чашкой кофе.

— Пей кофе, и начнем работать, — сказал фотограф дрожащим взволнованным голосом.

— Я не хочу пить, — ответила Дэби.

— Ты должна допить свой кофе, прекрати спорить со мной, — довольно резко сказал Голденблюм.

— А в чем проблема? — упрямо уточнила она. — Я готова. Начнем.

Даниил, неожиданно разозлившись, подошел к Дэборе, крепко обхватил рукой ее голову и прижал к себе. Он поднес чашку с кофе к ее лицу и стал наклонять ее голову назад.

Дэбора почувствовала незнакомый запах, исходящий от кофе. Она опять испугалась и задрожала.

— Что вы налили в кофе? — проговорила она, стуча зубами от страха.

— То, что ты должна обязательно выпить, — злобно прорычал Даниил.

Дэбора начала вырываться, но Голденблюм зажал ее руки и пытался залить ей в рот кофе. Она отворачивала лицо. Он оттолкнул Дэби от себя, и поставил чашку на стол. Потом ударил девушку кулаком в висок.

Она потеряла сознание. Даниил залил ей в рот кофе и уложил на кровать. Расправил ее платье, поправил волосы. Положил ей на грудь, ближе к шее, «анютины глазки», чтобы прикрыть царапины, появившиеся во время борьбы с ним. Потом красиво расставил цветы на полу около кровати. Схватив свой фотоаппарат, начал лихорадочно щелкать им.

Голденблюм наслаждался ситуацией, уверяя себя, что в этот момент он искупает свою вину перед матерью за свои непрофессиональные посмертные снимки, сделанные в крематории.

Закончив «фотосессию», он тщательно помыл посуду и протер носовым платком все, к чему прикасался, чтобы не оставлять отпечатков. Надел хлопчатобумажные перчатки и вышел через балкон на пожарную лестницу, выходившую на пустынную улицу. Протер и ручки балконной двери перчатками. Напротив дома не было ни магазинов, ни деловых офисов, а, значит, не было и камер слежения. Если бы кто — то заинтересовался записями камеры видеонаблюдения на доме Деборы, Даниила на них бы не обнаружили: он не проходил мимо подъездов. Никем не замеченный, Даниил спустился с лестницы и пошел на автостоянку.

Он сел в свою машину и тронулся с места. Включил на полную громкость свою любимую арию Шарлотты из фильма «Паганини — скрипач дьявола». Арию исполнила актриса Андреа Дэк, сыгравшая роль Шарлотты, получившая музыкальное образование в Лондонской академии музыкального и драматического искусства.

Ее нежный чарующий голос заполнил салон автомобиля. Он уносил ввысь, рвал душу, терзал ее и заставлял страдать от невысказанной боли и тоски. Сверхъестественная, нечеловеческая, чувственная музыка Николо Паганини, которую исполнил современный гений скрипки Дэвид Гаррет, обжигала сердце своей неразгаданной страшной тайной. Слезы покатились ручьем из его глаз.