У нежности на поводу. Две повести и короткая быль в стихах

У неё, вероятно, вытянулось лицо – потому что Алёша, стоявший на пороге, шутливо заозирался по сторонам, ища, кто же это напугал Анну.

У неё была причина удивиться – никогда доселе он не являлся без звонка.

– Привет. – Он обнял её. – Вот, проходил мимо и решил заглянуть: не скучаете ли в одиночестве?

– Или не нескучаете ли в неодиночестве… – И она тут же мысленно шлёпнула себя по губам.

Он съёжился – Анна ощутила это по едва дрогнувшему объятию, – но тона не изменил:

– Кроме этого, есть предложение.

– Нет возражений.

– Ну что ж, прекрасно. Тогда – пошли.

– Куда?

– Нет возражений, нет и вопросов.

– Мне надо переодеться.

– Жду. – И Алёша уселся в кресло.

Что надеть?.. Пытаться выведать у Алёши, что он задумал и куда они отправятся, бесполезно. Поэтому, на всякий случай, можно слегка вырядиться. Дневной макияж сменить на вечерний, и – любимые его духи. Всё? Брошка не помешает. Теперь – всё.

– Я готова. – Анна вышла в прихожую.

Алёша изобразил изумление.

– Это я так, на всякий случай… – Смущённо сказала она. – Вдруг ты меня на приём к Английской королеве поведёшь.

– В нашем городе других королев, кроме тебя, нет.

По дороге Алёша рассказал Анне о том, какой переполох вызвала в среде женщин-операторов статья, выуженная им в каком-то американском журнале и переведённая ею. В статье описывались возможные отрицательные последствия работы беременных и детей с дисплеями. Похоже, будет бабий бунт, а школьников перестанут таскать на дурацкие занятия по профориентации, от которых никакой видимой пользы, одна суматоха на весь рабочий день.

Они зашли в подъезд знакомого Анне дома.

– Уж не в восьмую ли квартиру ты меня ведёшь?

– Я уже говорил тебе о твоих дедуктивных?..

– Стоп! Я не пойду.

– Что за капризы? Нас ждут.

– Алёша… Я совершенно не готова. Зачем тебе это? – Она остановилась. – Что ты придумал?

– Это мой лучший друг.

– И мой коллега, между прочим. Я понимаю, что за два с половиной года он… где-то как-то догадался о наших с тобой отношениях… Но зачем тебе понадобилось их афишировать?

– Труси-и-иха!

– Я трусиха?! Мне-то чего трусить? Я – свободная женщина…

– А я – свободный мужчина…

– …который привёл свою престарелую подружку знакомить с другом.

– Думаешь, если грузин вспыльчивый, его дразнить можно? – Она почувствовала в его голосе натянутость и снова пожалела, что никак не может забыть об этих злосчастных семи годах…

– Хорошо, пошли.

– То-то! – Алёша уже взял себя в руки, а Анна прикусила язык, чтобы больше никогда не напоминать ему о разнице в возрасте.

Предлогом визита был вяленый Игорев улов, который они запивали бочковым пивом, и новый фильм какого-то шведа в стиле абсурда, не слишком увлёкший Анну – она не любила, когда автор выворачивается наизнанку, чтобы рассказать о простых и понятных вещах.

Алёша ни на минуту не отпускал от себя Анну, то обнимая её за плечо, то держа за руку. Ирка, жена Игоря, всё время косила в их сторону взглядом. Не спать Игорёхе полночи – замучает расспросами… Зачем всё же это понадобилось Алёше – вносить смятение в души друзей?

– Как тебе фильм? – Спросил Алёша, когда они вышли на улицу.

– А как тебе Ирка?

– Здоровый женский рефлекс…

– Куда мы идём? Мне же в другую сторону.

– Мы идём домой, уже поздно, и пора спать.

– Вот именно, пора спать, завтра на работу. – Анна чуть приотстала.

– Совершенно правильно. – Сказал он, не сбавляя шага.

– Алёша!

Он остановился и вернулся к Анне.

– Идём. – Алёша сказал это таким тоном, что в голове поплыло. Или это от пива?..

* * *

Этой ночью Анна выяснила, что Алёша спит крепко, но к нему нельзя прикасаться – не уснёт. И ещё: она не может уснуть, если её не обнимает лежащий рядом возлюбленный. Возможно, она не уснула бы, если бы он и обнимал её… Так или иначе, она не спала всю ночь.

То ли нарочно, то ли по ошибке, Алёша поставил будильник на шесть часов вместо семи. Час они провалялись в объятиях друг друга, таким же образом приняли душ, и Анна отправилась на работу с тёмными кругами под глазами.

Это не ушло от внимания шефа, возбудив в нём прилив весьма специфического, ему одному присущего, чувства юмора, и он незамедлительно сострил на тему её недужного вида как вероятного результата бессонной ночи и прочее.

– Вам не откажешь в дедуктивных способностях. – Сказала в ответ Анна.

Выходя из отдела, она встретилась взглядом с Игорем, слышавшим, разумеется, как, впрочем, и весь коллектив, их содержательный диалог с шефом.

Они улыбнулись друг другу и обменялись коротким "привет".

К концу рабочего дня позвонил Алёша и спросил о самочувствии.

– А я сегодня дежурю в ночь. – Сказал он. – За отгул.

– Это что – доклад шкодливого мужа ревнивой жене? – И Анна тут же пожалела о своей глупой шутке. – Шучу! А я зато буду спать.

Можно было бы добавить, что ей теперь будет скучно без него, что ей понравилось спать… ну, или не спать… вдвоём. Но она не сказала этого Алёше.

В одиннадцать он позвонил снова и сказал, что приступил к дежурству.

– А я уже почти сплю… Ты знаешь какую-нибудь колыбельную?

– Колыбельную? М-м-м…