У палача за пазухой

Подобный жест не выглядел приятным, тем более от такого неприятного мужчины. Но цветы ни в чём виноваты не были. Поэтому я взяла чашку, налила воды и поставила подснежники на комод. Гости уехали где-то через пол часа. Укатил с ними и Барс. Пока прогревалась его машина, он стоял возле водительской двери, опираясь руками о крышу, и курил. А я смотрела на него, прячась за шторой, и пыталась найти в себе хоть каплю отвращения. Но его не было. Только омерзительный трепет, только позорная дрожь внизу живота. А ведь меня никогда не привлекали такие, как он. Короткая стрижка, небритый, весь в шрамах. Настоящий уличный хулиган, дикий и вспыльчивый. Даже одет был в джинсы и кожаную куртку с приподнятыми рукавами. Никакого стиля, только мужественная естественность и простота. И взгляд по-настоящему хищный.

Такие мужчины действительно пугают, потому что никогда не знаешь, чего от них ожидать. Безумие у них в крови. Они не подчиняются общепринятым законам, а живут своими, устанавливая собственные правила. И если такой хулиган влюбляется – это должно быть нечто страшное и нездоровое. Если любовь способна сделать сумасшедшим любого, то что может стать с тем, кто уже безумен? Это какой-то сумасшедший в квадрате, наверняка скорее одержимый, чем влюбленный. Это бешеный зверь, который сорвался с цепи. Мне даже не представить, что он может чувствовать после потери объекта своей любви. Все эти срывы, свидетелем которых я стала, моё похищение, желание отомстить подобным образом – это всё похоже на отголоски агонии, которая бушует у него внутри. Это обнажённая боль, словно ходит босиком по раскаленным углям своего некогда счастливого прошлого.

И вот, я смотрела на Барса и удивлялась самой себе – вместо того, чтоб осуждать его, начинаю всё больше и больше понимать. Вместо того, чтоб ненавидеть – испытываю трепет. Теперь он не пугает, а будоражит. Теперь мне его действительно жаль. И к моему стыду таких всегда хочется утешить. Так уж мы, женщины, устроены. Поэтому всё больше меня начинали пугать как раз мои мысли, чувства и ощущения. Будто безумие Барса заразно. И передается половым путем.

Он приехал домой, когда уже стемнело. Ввалился ко мне примерно через час. Молча оглядел и поставил на стол корзинку с фруктами. Жест, который мне совершенно был не нужен. Затем подошёл к комоду, взял чашку с подснежниками и швырнул их через раскрытое окно. Глупо и совершенно необоснованно. А потом поставил чашку на подоконник, присел на него и закурил, уставившись на меня. Резко стало жарко, стало позорно горячо между ног, когда понимала, зачем он пришел. Лёжа в кровати, я натянула одеяло повыше и уставилась в телевизор.

– Кстати, я не люблю курящих мужчин, – сказала ему, чтоб знал.

– Я не заставляю меня любить.

– А Юля любила? – спросила, не подумав.

Барс издал какой-то болезненный звук, будто где-то кольнуло, опустил глаза и протяжно выдохнул дым.

– Ещё раз произнесёшь её имя – заклею тебе рот.

Я замолчала, потому что поверила, потому что пообещал это не только словами, но и взглядом. Он не спеша докурил и закрыл окно. Глотнул из моей бутылки воду, да так размашисто, что та потекла мимо рта, будто так и надо. Потом стянул футболку, отбрасывая на пол. Расстегнул верхнюю пуговицу джинс и подошёл ко мне. В этот раз я испугалась по другой причине. Отскочила назад, как от жгучего пламени, пока не ударилась спиной об стену. В этот раз я поразилась своим ощущениям, когда поняла, что готова к сексу со своим палачом. И не просто готова – я хочу этого.

– Будем начинать всё сначала? – недовольно спросил он.

А у меня сердце заколотилось, как у напуганного кролика.

– Иди сюда, – буквально приказал он, протягивая ко мне раскрытую ладонь.

Я замотала головой быстрее, чем начала говорить:

– Не хочу.

– Твою мать, как меня это зае*ало, – выругался он, прежде чем выйти из комнаты.

Я с облегчением выдохнула, слушая щелчки замка. Но передышка была короткой. Барс вернулся буквально через пару минут. С наручниками на длинной сцепке. Меня прошиб ужас от его идеи. Уж лучше бы я не умела говорить. Потому что он залез с ними на кровать, схватил меня и начал выкручивать руки, чтоб сковать их, перекинув сцепку через столбик над головой.

– Подожди, Барс! – просила его, пытаясь сопротивляться. – Давай без них, я буду молчать…

Но он будто не слушал, упорно делая своё дело, пока не защелкнул замок наручников на моём втором запястье. И я оказалась ещё беспомощнее перед ним, чем была ранее, будто и того было мало.

– Молчать как раз не обязательно, – сказал, вынимая из кармана свой нож и обнажая лезвие. – Можешь стонать… или кричать – меня устроит любой вариант.