У подножия Рая

Садясь в машину и выезжая из гаража, Роберт думал о том, какой прекрасный человек, на самом деле, его жена, и как мало ей, в отличие от других, доставалось его любви. Ему стало горько и обидно за неё. Он почувствовал стыд и отвращение к самому себе.

«Ну, ничего, теперь всё будет иначе!» – он включил диск с любимой музыкой Вивальди и прибавил скорость, выруливая на шоссе.

Автомобиль Роберта примкнул к потоку тысяч таких же машин, несущих людей к своим рабочим местам.

«А ведь люди ничего не знают!» – с тоской подумал Роберт. – «Они даже не подозревают о том, что кому-то из них вскоре уготовано стать жертвой теракта, кому-то погибнуть в уличных беспорядках, а кому-то оказаться в спецлагере. Многие из них обречены потерять своих близких, любимых людей или надолго разлучиться с ними».

Роберт почувствовал жалость к этим незнакомым ему людям, которые ехали вместе с ним на работу и к тем, кто уже сидел в офисах, трудился на заводах, фабриках, в школах, больницах, супермаркетах.

Роберт всегда любил людей. По крайней мере, он так считал. Но для него они были, в основном, просто массой избирателей, которым нужно широко улыбаться, махать рукой, что-то обещать и иногда что-то делать. Он никогда не представлял каждого из них в отдельности, он не видел их, как живых людей со своими судьбами, чувствами, с такими же радостями и горестями, как у него, с таким же правом на жизнь, на любовь, на счастье…

Наконец, автомобиль Роберта подъехал к Парламентскому холму. Роберт посмотрел на часы: времени было ещё достаточно. Припарковавшись недалеко от Башни Мира, он достал из портфеля папку, в которой лежал лист плана операции «Небесный гром», и положил её на колени.

Рядом с его машиной опустилась стайка воробьёв, которые принялись деловито прыгать, весело о чём-то чирикая. Роберт улыбнулся: наверно, воробьи приветствовали его, выражая своё одобрение и просто радуясь весне.

Ему вдруг очень захотелось позвонить дочери и услышать её голос.

Дочь Роберта Бритни была студенткой и жила отдельно. В школе Бритни неплохо рисовала и мечтала стать художницей, но Роберт настоял на её поступлении на юрфак. Теперь он жалел об этом.

Набрав номер Бритни, Роберт услышал заспанный голос дочери.

– Всё валяешься?

– Да, проспала немного.

– Идёшь на занятия?

– Иду, попозже.

– Бритни, я хотел тебе сказать… Может быть, тебе всё-таки не нужно было поступать на юридический. В нашей семье юристов и так хватает, а вот художников никогда не было.

– Я как раз думала этим летом подать документы в Академию искусств.

– Ну вот и хорошо. Извини, что не понимал тебя.

– Ничего.

– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты занималась любимым делом и была счастлива!

– Спасибо, я постараюсь.

– Ну, удачного дня!

– Тебе того же!

Роберт отключил телефон и положил его в карман. Посмотрев на часы, он понял, что ещё несколько минут можно посидеть в машине.

Он выглянул в окно. Зелёные клёны шелестели молодой листвой, словно о чём-то перешёптываясь друг с другом. Рядом с его автомобилем, вспугнув стайку воробьёв, припарковалась старенькая «Тойота».

Роберт подумал о том, как мало он понимал, и как много не замечал в своей жизни: это бескрайнее синее небо с плывущими неведомо откуда и неведомо куда белоснежными облаками, эти зелёные клёны, машущие ему своими ветвями, даже эта музыка Вивальди, которую он сотни раз слушал в своей машине, казалась ему сегодня совершенно новой и необычной. Чистые, тонкие, нежные, журчащие, словно весенние ручейки, звуки скрипок касались каких-то очень глубоких струн души, как будто кто-то водил смычком по самому сердцу.

Интересно, как называется это произведение?

Роберт посмотрел на монитор проигрывателя и прочитал: концерт № 8 для двух скрипок с оркестром, Larghetto.

Он вслушался в музыку. Голоса скрипок становились всё медленнее, нежнее и пронзительнее. Роберту показалось, что он слышит это произведение первый раз в жизни. Или последний…

Взглянув на часы, он взял папку и открыл дверь.

Взрыв страшной силы потряс здания на Парламентском холме, из окон ближайших домов вылетели стёкла, завыли автомобильные сигнализации. Террорист-смертник подорвал себя в припаркованной у Башни Мира «Тойоте».

Спустя несколько минут на месте происшествия были пожарные и Конная полиция. Из телевидения самым первым оказался Сэм Болтон, который сразу же начал прямой репортаж с места трагедии.

Обожжённое тело Роберта лежало рядом с объятой пламенем машиной.

Через несколько часов, не приходя в сознание, он скончался в городской больнице Оттавы.

г. Сидней, Австралия

Фрэнк сидел в зале ожидания международного аэропорта и смотрел на табло. До вылета оставался ещё час. Скоро пассажиров его рейса должны были пригласить к выходу на посадку.

Фрэнк вспомнил тот день, три месяца назад, когда он так же сидел в аэропорту Ванкувера, ожидая вылета на Таити. Он вспомнил блондинку Сильвию, сестёр-датчанок, американских спортсменов. Все они сейчас на дне океана…

Почему он выжил? Сможет ли он забыть тот кошмар и спокойно жить дальше? Как он будет смотреть в глаза своих родителей, Шелли, Эжена и других людей, зная то, что он знает?