У порога

— По состоянию на 1 октября сего года, 100 % фирмы «Промгаз-Германия» владела наша головная компания «Промгаз», — начал обстоятельно докладывать Мюллер. — Эта «дочка» зарегистрирована в Берлине и является штаб-квартирой диверсифицированного конгломерата «Промгаз-Германия групп», в состав которого входит несколько десятков предприятий, работающих по всему миру — от Европы и Азии до Северной Америки. Структура «Промгаз-Германия» на данный момент представлена несколькими торговыми организациями, и, в частности, оператором трех хранилищ газа в Германии — «Реден», «Йемгум» и «Катарина», а также австрийским хранилищем «Хайдах». Кроме того, через эту структуры мы владели сетью газовых заправок, как на территории самой Германии, так и на территории Австрии. Всего их насчитывалось порядка ста восьмидесяти штук. Также нам принадлежала доля активов в газораспределительных трубопроводах, включая магистральные.

— Какова приблизительная рыночная цена всего конфискованного имущества? — продолжал выспрашивать Глазырев, доставая из-под полы пиджака бухгалтерский калькулятор солидных размеров (и как он у него там уместился?).

— Точной цены не скажу, так как она постоянно меняется из-за конъюнктуры рынка, но могу утверждать с большой долей вероятности, что она составляет цифру не слишком сильно отличающуюся от тридцати миллиардов долларов, или если хотите, то двадцати восьми миллиардов евро, — произнес Мюллер и опять начал втягивать голову, ожидая эксцессов со стороны силовиков.

И опять его ожидания не оправдались. То ли до людей в погонах плохо доходил смысл переданной им информации, то ли они просто перестали удивляться чему бы то ни было, однако реакция с их стороны оказалась весьма вялой. Зато «гражданская» часть совещательного органа заметно оживилась. И вот уже калькуляторы появились в руках Новикова и Юрьева (последний был одет в костюм). Теперь в разговор вмешался министр энергетики:

— Какие шаги вы уже предприняли в связи с этим, и какие намереваетесь еще только предпринять?

— Сразу, как только мною была получена информация о конфискации, а иначе это никак и не назовешь, наших ПХГ, я отдал распоряжение прекратить закачивать туда газ, наряду со снижением давления в магистральных трубопроводах и на газоперекачивающих станциях. Для более решительных ответных мер мне необходима санкция со стороны Правительства, — сделал он кивок в сторону Юрьева, — и со стороны Высшего Военного Совета, — последовал кивок в сторону самого Афанасьева.

— А скажите, пожалуйста, каков портфель контрактов на поставку трубопроводного газа у вашей немецкой «дочки»? — продолжал допрашивать Новиков, хотя по его лицу и так было ясно, что он в курсе всех деталей этого вопроса.

— Большинство подписанных ранее контрактов истекают 1 января 2030 года. И их суммарная стоимость составляет, — тут Мюллер сморщил лоб, силясь припомнить окончательную цифру, — по первичным прикидкам что-то в районе одного триллиона долларов, исходя из «плавающего» в рамках договоренностей курса цены, корректируемого раз в три года.

— Ого! — невольно вырвалось у большинства из присутствующих генералов, которые с трудом для себя могли вообразить такую сумму в валюте «гегемона». При этом лица Новикова, Юрьева и Глазырева оставались почти беспристрастными, как у людей привыкших оперировать подобными цифрами.

— Это только с европейскими потребителями? — уточник министр энергетики.

— Да, — кивнул газовик. — Но помимо европейских потребителей нашего газа имеется еще и ряд азиатских, так скажем, опосредованных. Там еще сумма порядка ста миллиардов.

— Поясните товарищам, что значит «опосредованные», — не отставал от него Новиков.

— Это значит, что помимо законтрактованных объемов, мы через «Промгаз-Германия» поставляли на внешний рынок дополнительные объемы, но оператором уже были не мы, а немецкий концерн «Uniper», который получал с этого свою маржу.

— Вы можете назвать наиболее значимых потребителей? — вцепился в Мюллера, как клещ Новиков.

— Италия, вернее южная её часть, так как мощностей Южного потока недостаточно для всеобъемлющего удовлетворения спроса, и Индия, — не замешкался тот с ответом.

— А, скажите-ка нам, — меж тем не унимался энергетик, — договора на поставку западноевропейским и иным потребителям были подписаны именно вашей «дочкой»?

— Верно, «дочкой», — согласился Мюллер. И я понимаю, куда вы клоните.

— И куда же? — вскинул брови Новиков.

— Вы хотите сказать, что после того, как нас выдворили из числа владельцев фирмы, то нам можно и не отвечать по ее обязательствам?

— Да, именно это я и хочу сказать, — на лице Новикова заиграла блудливая улыбочка, как у кота, втайне от хозяев вылакавшего целый жбан сметаны.