У последней черты

Ирина Игнатьевна (как бы рассуждая сама с собой). Степан Петрович, муж мой покойный, а стало быть, ваш, Ольга Степановна, батюшка, по совести говоря, в плане интеллекта, звезд с неба не хватал, образования не имел, даже десятилетки. Но была в нем одна черта, которая многих других стоила, – умение выбирать и использовать других людей. Хитрость, не хитрость, но и умом не назовешь. Умел он устроиться в этой жизни, нужных людей завести . . . Странное дело, ведь работал всего на всего бригадиром слесарей в ЖКе. Вроде как, начальником и в то же время сам работы грязной не чурался. Так нет, пожалуй, за самую грязную и хватался . . . Всегда левак имел и ребятам своим по бригаде заработать давал . . . Уважали его . . . кое-кто и побаивался . . . А уж когда народу под дачные участки и под прочую застройку стали землю выделять, началась у нас настоящая американская золотая лихорадка . . . Кто мог себе позволить шикарные ванные, туалеты, сауны или бассейны? Правильно! Люди богатые: с деньгами, властью и возможностями . . .

Ольга Не принижай отца. Его везде звали потому, что он был хороший специалист . . .

Ирина Игнатьевна А кто спорит? Профессионал был знатный, с руками отрывали . . .

Ольга (обиженно). Он же для нас, для своей семьи, старался. Купил квартиру трехкомнатную, землю в пригороде, а какой особняк построил, между прочим, своими руками . . .

Ирина Игнатьевна Ну, уж это ты загнула, девочка моя. Как все нанимал рабочих, они и строили.

Ольга (капризно). Пусть так. Он ведь не крал, сам зарабатывал . . . Теплицы какие поставил (с восхищением) настоящие дворцы: с дневным освещением, отоплением, автоматическим поливом. Баню, баню вспомни . . .

Ирина Игнатьевна . . . и гараж, и беседка с мангалом и коптильней, бассейн с подсветкой.

Ольга Сейчас говоришь таким тоном будто тебе все эти блага не нравились.

Ирина Игнатьевна А разве меня кто спрашивал? Разве мое мнение было интересно кому? У меня же прав не было, были одни обязанности: стирать, готовить, убирать, сумари неподъемные таскать, в земле ковыряться. Да, еще самое главное забыла . . . и восторгаться . . . мужем своим денно и нощно восторгаться. Уж как любил Степан Петрович хвалебные оды в его честь! Я, пожалуй, никакого другого подобного человека не припомню.

Ольга (с нескрываемой иронией). Мам, положа руку на сердце, ты же тоже звезд с неба не хватала. До самой пенсии работала медсестрой у педиатра: карточку заполнить, рецептик выписать, малыша взвесить . . .

Ирина Игнатьевна (устало). Ты думаешь, я сейчас начну возмущаться? Нет. Не стану . . .

Ольга (настойчиво держит тему). На самом деле я очень благодарна отцу. Мне не стыдно сказать, что именно благодаря ему и его деньгам я закончила медицинский институт. Благодаря его связям и возможностям устроилась работать в престижную, частную клинику на достойную зарплату.

Ирина Игнатьевна (теряя выдержку). От меня то ты чего хочешь?

Ольга (жестко). Сама знаешь.

(Длительная пауза)

Ирина Игнатьевна (решительно садится за стол рядом с дочерью). Я никогда не откровенничала с тобой относительно Володи. Сама привела его в квартиру, сама поставила тебя перед фактором собственного выбора. (устало вздыхает). Мне всегда казалось, что я в праве собственную жизнь строить сама. Сама выбирать, сама оплачивать выбор. И, видимо, пока твои и мои интересы совпадали, небосклон прибывал в чистоте и голубизне, светило солнце – всех все устраивало. С проклятущим Володиным заболеванием, тот самый, жизненный небосклон почернел и грянул гром недовольств. Теперь, когда мне особенно тяжело, ты добиваешь меня ультиматумами. (в порыве поднимается и нервно ходит по комнате). Я хочу рассказать историю наших отношений . . .

Ольга (равнодушно). Ты уже рассказывала и не раз . . .

Ирина Игнатьевна (жестом останавливает). Видимо плохо рассказывала, коли ты ничего не поняла . . .

Ольга Зря . . . зря . . . ты меня . . .

Ирина Игнатьевна (кричит). Да послушай, ты, наконец!

(Ольга от неожиданности замолкает и со страхом смотрит на мать. Ирина Игнатьевна опять присаживается рядом с дочерью).