У рифа Армагеддон

- Мы сделали все возможное, чтобы предоставить вам хотя бы некоторые инструменты, которые вам понадобятся, если вы решите... если вы решите, как человек, которым вы являетесь сейчас, а не как Нимуэ Элбан, которая изначально вызвалась на это... продолжить эту миссию. На самом деле мы не думали, что сможем это сделать, поскольку не знали, что Лэнгхорн решит оставить "Гамилкара" с основным флотом вместо того, чтобы лично наблюдать за терраформированием Сэйфхолда. В то время мы были рады, что он это сделал, потому что это давало нам гораздо больше свободы. Конечно, - он горько улыбнулся, - тогда мы не понимали, почему он там оставался. Однако даже при том, чтобы он не заглядывал нам через плечо, мы не могли начать давать вам все, что мне бы хотелось. Все еще существовали ограничения на то, что мы осмеливались "утерять" из списков оборудования, но мы с Шан-вей проявили немного творчества во время операций по терраформированию. Таким образом, у вас будет некоторая компьютерная поддержка, самые полные записи, которые мы смогли предоставить, и, по крайней мере, некоторое оборудование.

- Я установил таймер, чтобы активировать это... хранилище, полагаю, через семьсот пятьдесят стандартных лет после того, как закончу эту запись. Я выбрал именно это время, потому что наши лучшие прогнозы показывают, что, если Гбаба не решат, что флот Ко-чжи - это все подразделения операции "Ковчег", и если их корабли-разведчики продолжат движение наружу, им потребуется максимум около пятисот лет, чтобы пройти в пределах легкой досягаемости обнаружения радиоизлучения или нейтрино из этой системы. Поэтому я накинул еще пятьдесят процентов, чтобы с запасом перебросить вас через интервал угрозы немедленного обнаружения. Вот как долго вы будете "спать".

Он снова покачал головой.

- Я даже представить себе не могу, каково это будет для вас, Нимуэ. Хотел бы я, чтобы был какой-то способ, любой путь избежать перекладывания этого бремени на вас. Я не смог найти ни одного. Пытался, но не смог.

Он снова несколько секунд сидел молча, его голографические глаза смотрели на то, чего никто другой никогда не мог видеть, затем моргнул, снова сфокусировался и выпрямился в кресле.

- Это последнее сообщение, последний файл, который будет загружен на ваш компьютер в хранилище. Кроме меня, только один человек знает о вашем существовании, и завтра вечером у нас с ним назначена встреча с администратором Лэнгхорном и административным советом. Я не знаю, принесет ли это какую-нибудь пользу, но Лэнгхорн, Бедар и их подхалимы вот-вот обнаружат, что они не единственные, у кого в запасе есть немного нераскрытой военной техники. Выживших не будет. Это не вернет Шан-вей или кого-либо из остальных моих "наших" друзей, но, по крайней мере, я получу от этого немного личного удовлетворения.

Казалось, он посмотрел на нее в последний раз и снова улыбнулся. На этот раз это была странно нежная улыбка.

- Полагаю, можно было бы утверждать, что вы на самом деле не существуете. В конце концов, вы всего лишь электронные шаблоны внутри машины, а не реальный человек. Но вы - электронный образец действительно замечательной молодой женщины, знакомство с которой было для меня большой честью, и я верю, что во всех отношениях вы и есть та самая молодая женщина. Тем не менее, вы также являетесь кем-то другим, и этот кто-то другой имеет право выбирать, что вы сделаете с тем временем и инструментами, которые мы смогли вам предоставить. Что бы вы ни выбрали, решение должно быть за вами. И что бы вы ни решили, знайте: мы с Шан-вей очень любили Нимуэ Элбан. Мы чтили ее память в течение шестидесяти лет, и мы совершенно удовлетворены тем, что оставляем решение в ваших руках. Что бы вы ни решили, что бы вы ни выбрали, мы все равно любим вас. А теперь, как вы однажды сказали мне, благослови вас Бог, Нимуэ. Прощайте.

МАЙ, Год Божий 890

I Храм Божий, Город Зион, земли Храма

Колоннада Храма Божьего легко высилась на фоне весенней синевы северного неба. Колонны были чуть более шестидесяти футов в высоту, а центральный купол, который доминировал над всем величественным сооружением, поднимался еще выше, на высоту ста пятидесяти футов. Он сиял на солнце, как огромное полированное зеркало, покрытое серебром и увенчанное инкрустированной драгоценными камнями золотой иконой архангела Лэнгхорна, в одной руке которого были зажаты скрижали закона, а в другой - высоко поднятый скипетр его святой власти. Эта икона была восемнадцати футов высотой и под утренним солнцем сверкала даже ярче, чем купол. Более восьми столетий, с самого начала Сотворения, этот потрясающе красивый архангел стоял на страже Божьего дома на Сэйфхолде, и он, и купол под ним были такими же блестящими и не тронутыми ни погодой, ни временем, как и в тот день, когда они были впервые установлены.