У рифов Армагеддона

Он весело хмыкнул от этой мысли и повернулся, чтобы взглянуть на молодых людей, стоящих рядом с ним.

— Впечатляюще, — сказал он, и Кайлеб усмехнулся и посмотрел через плечо.

— Мерлин говорит, что это выглядит «впечатляюще», Арнальд, — заметил он. — Как ты думаешь, мы должны чувствовать себя польщёнными?

— На данный момент, Ваше Высочество, я иногда сомневаюсь, что что-нибудь действительно впечатляет сейджина Мерлина, — сухо сказал лейтенант Фалкан. Морской пехотинец вернулся к своим обязанностям меньше, чем через пять дней после попытки покушения, и он на удивление хорошо адаптировался к постоянному присутствию Мерлина рядом с принцем. Некоторые люди в его положении, возможно, публично негодовали бы, что такое «специальное подкрепление» было необходимо. Однако Фалкан знал реальную причину этой комбинации, и казался удивительно непроницаемым для «публичных выступлений». Теперь он только усмехнулся.

— Однако, я бы отметил, что сейджин всегда вежлив и осторожен, чтобы не поранить чувства своих гостеприимных хозяев, — добавил он.

— Это то, о чём я тоже думал, — сказал Кайлеб с ещё одной усмешкой и повернулся к Мерлину.

— В данном случае я имел в виду именно то, что я сказал, Ваше Высочество, — сказал Мерлин. — Это впечатляет, и я могу понять, как это могло помочь усилиям ваших предков объединить Королевство.

— Ну надо же, какой ты вежливый. — Кайлеб широко улыбнулся. — Мои «предки» начинали как самые успешные пираты в Бухте, о чём, как я уверен, ты, Мерлин, хорошо осведомлён. И я боюсь, что их усилия по «объединению Королевства» были в гораздо большей степени связаны с улучшением их возможностей добывать и грабить, чем с высокими и благородными мотивами.

— Я не уверен, что это так, как бы я выразился, Ваше Высочество — вмешался Фалкан со слегка болезненным выражением.

— Конечно, нет. Ты верный слуга Дома Армак. С другой стороны, я наследник дома. Так что я могу позволить себе говорить правду.

— И я уверен, что это веселит вас без конца, — суховато сказал Мерлин. — Тем не менее, Ваше Высочество, я нахожу это зрелище впечатляющим. И я думаю, что оно должно довольно хорошо подойти под наши цели.

— Вероятно ты прав, — сказал Кайлеб более серьёзно и указал направо, где несколько столбов дыма поднимались из-за другого участка защитной стены. — Я думаю, ты захочешь осмотреть это сам, но там есть довольно внушительный литейный завод. Если я правильно помню, на протяжении многих лет, там была отлита примерно половина всех орудий флота. Из того, что ты говорил прошлой ночью, я понял, — сдержано улыбнулся он, — что нам нужно будет расширять его — существенно — однако, всё равно это только начало.

— Я уверен, что так и будет, — согласился Мерлин, не упоминая, что у него, несомненно, было гораздо лучшее представление о возможностях этого литейного завода, чем у самого Кайлеба. Однако, принц был прав в том, насколько он мог быть полезен.

— Вот это «Мари Жейн», Ваше Высочество, — вмешался Фалкан, указывая на другое судно — один из тяжёлых, неуклюжих торговых кораблей с прямым парусным вооружением, которые составляли истинное богатство королевства — и Кайлеб кивнул в знак подтверждения.

— Действительно ли было необходимо внезапно всех сюда вытащить, Мерлин? — спросил принц, когда их собственная галера слегка изменила курс, чтобы направиться на ту же самую якорную стоянку.

— С точки зрения безопасности, наверное, нет — признался Мерлин. — С другой стороны, я думаю, что ваш отец был абсолютно прав по всем другим причинам. Не то чтобы Хелен была на другой стороне мира, но она достаточно далеко от Теллесберга, чтобы подчеркнуть, что он смертельно серьёзно обеспокоен потребностью сохранить это собрание в полном секрете. И собирание всех их вместе одновременно, там, где они смогут увидеть, как все частички и кусочки подходят друг другу, заставит их всех понять, насколько важно то, что они сплотятся вместе.

— Но это также будет означать, что все они узнают, как все эти частички и кусочки подходят друг к другу, — голос и выражение Кайлеба внезапно стали более хмурыми, даже мрачными. — Если окажется, что мы ошибаемся в отношении любого из них, он сможет навредить нам гораздо хуже, чем если бы каждый из них знал только о своей собственной индивидуальной части.

Мерлин полностью повернулся к принцу, его собственное выражение было мрачным, пока он изучал Кайлеба. Кайлеб, как и его отец, был очень близок к Кельвину Армаку. В конце концов, герцог был его крёстным отцом, а не только его кузеном. Учитывая разницу в их возрасте, Кайлеб всегда считал Тириена больше дядей и, во многом, настоящим вторым отцом, чем двоюродным братом. Это был Кельвин, который учил Кайлеба ездить на лошадях, когда искалеченная нога Хааральда помешала ему сделать это, так же, как это был Кельвин, который наблюдал за началом тренировок Кайлеба с мечом и луком. Принц любил своего двоюродного брата, и больше, чем немного от обожания совсем маленьким мальчиком своего великолепного дяди, осталось с ним.