У рифов Армагеддона

— Да. Ну, — Диннис повернулся, прохромал позади своего стола и опустился в удобное кресло, — хотя я ценю, как быстро вы ответили, мне пришло в голову, что, возможно, я чуть-чуть поторопил вас. Чувствуете ли вы уверенность, что потратили достаточно времени, чтобы исключить возможность ошибки в ваших выводах?

Он пристально посмотрел в глаза молодого старшего священника. Любой священник с рангом Уилсинна в Храме или Зионе почти наверняка понял бы намёк. Уилсинн только спокойно вернул взгляд и кивнул.

— Да, Ваше Высокопреосвященство, чувствую, благодарю вас.

— Значит, вы остаётесь при своём первоначальном мнении о том, что нет никаких нарушений? Нет необходимости, чтобы Церковь издавала какие-либо предостерегающие уведомления? Отменила какие-либо аттестации? — спросил Диннис.

— Да, Ваше Высокопреосвященство, остаюсь.

— Понимаю.

Диннис продолжал пристально смотреть на молодого рыжеволосого интенданта с чётко выраженным чувством разочарования. Уилсинн не мог быть таким же слепым по отношению к политическим реалиям Церкви, как он хотел показать, но его безмятежность была щитом, непроницаемым для обиняков архиепископа.

«Группа Четырёх» хотела подтверждения того, что Диннис что-то делал… и что Черис была достаточно послушна своему архиепископу, чтобы им не нужно было предпринимать действий. И если бы он приказал отозвать аттестацию, и Черис согласилась с этим — что, он был уверен, королевство сделало бы — у него были бы убедительные доказательства того, что ситуация находится под контролем. Но если Уилсинн не дал ему возможность, не было повода, чтобы он мог действовать.

Будь это другой интендант, Диннис, возможно, захотел бы приказать ему переписать свои первоначальные оценки, чтобы получить то, что ему было нужно. С этим интендантом об этом не могло быть и речи. Кроме того, когда дело дошло до этого, Диннис не был действительно уверен, что он действительно хотел, чтобы Уилсинн аннулировал какие-нибудь черисийские нововведения.

«Или, я думаю, я не хочу», — сказал он себе. — «Конечно, это может быть не более, чем хорошая мина при плохой игре, поскольку упрямый маленький ублюдок не отдаст ни единого дюйма. С другой стороны, до тех пор, пока Уилсинн твёрдо придерживается этой позиции — что он явно намеревается сделать — даже Клинтану будет трудно выступать против Черис с обвинением в ереси. И если я подчеркну его уверенность в моих «здесь-действительно-всё-в-порядке» отчётах в Храм…»

— В таком случае, я полагаю, нечего больше говорить на эту тему, — продолжил он вслух через мгновение. — Тем не менее, я хотел бы спросить вас о вашем личном впечатлении от этого Мерлина Атравеса. Конечно, я читал ваше сообщение, но я нашёл, что написанное слово часто не передаёт всех нюансов.

— Конечно, Ваше Высокопреосвященство, — сказал Уилсинн, когда Диннис сделал паузу, изогнув одну бровь. — Как я писал в сообщении, о котором вы только что говорили, я лично беседовал с лейтенантом Атравесом. Хотя вы специально не просили меня, я чувствовал, что рассказы, кружащиеся вокруг, требуют более пристального внимания. Конечно, всевозможные дикие слухи о нём, несомненно, были неизбежны, учитывая ту роль, которую он сыграл в спасении жизни кронпринца. И опять же, в том деле об измене герцога Тириена.

— Однако, в свете этих слухов я специально поднял вопрос о том, являлся ли он сейджином или нет. Он сказал мне, что, в результате многолетнего обучения, он обладает по крайней мере некоторыми способностями, приписываемым сейджинам. Конечно, ему едва ли нужно было говорить мне, что он обладает навыками боевых искусств сейджинов, учитывая те достижения, которых он уже достиг. Но он также сказал мне, что сам он не претендует на этот титул.

Уилсинн пожал плечами.

— Моё собственное исследование отчётов, касающихся сейджинов как группы, показывает, что очень немногие предположительно подлинные сейджины, никогда не претендовали на этот титул сами. Кажется, он присуждается им постфактум, основываясь на их достижениях. Принимая это во внимание, моё собственное мнение состоит в том, что лейтенант Атравес, вероятно, является сейджином, в том смысле, что его умение, как воина, заставит считать его таким с течением времени.

— А то дело с детьми, которых он спас от атаки кракена? — нажал Диннис.

— Моя наилучшая оценка, Ваше Высокопреосвященство, состоит в том, что замешанные дети были, по вполне понятным причинам, истерящими и чрезвычайно преувеличивающими, от того, что произошло. Правда, власти в Королевской Гавани выловили одного кракена, который был убит с помощью гарпуна. Однако других выловлено не было, и согласно кронпринцу Кайлебу, который сам по себе является опытным морским офицером, и который также имел наилучшую точку обзора на то, что на самом деле произошло, молодые люди были гораздо ближе к причалу, чем они, по их мнению, думали.