У самого Черного моря

Электроника, что? Не ту кнопку нажал — глядишь, вместо умножения делить начнет или вместо прибыли убыток покажет. Пока механики разберутся, в чем дело, прокурор из тебя все кишки вымотает. А тут тебе никаких кнопок! Приказал машине — и порядок!.. Смеешься? Смейся, таксист! А я тебя сейчас удивлять буду!

Степан Скамейкин вынул из портфеля небольшую коробочку и торжественно извлек из нее игрушечного петушка.

— Во! Гляди! Что это? По-твоему, петушок, игрушка, детская забава… Не-ет, браток! Это не простой петушок — золотой гребешок, а ки-бер-не-ти ческий! Сейчас я тебе его продемон-с-три-ирую… Это, кстати, подарок Васи Протонова, моего дружка физика. Он, понимаешь, этого петушка настроил на мою персональную волну, на мой голос. Скажем, я кукарекну своим голосом, и петушок мне в ответ: «Ку-ка-ре-ку!«…Смеешься? Ну так вот удивляйся. Внимание! Приготовились! Начали! Ку-ка-ре-ку!..

Петушок промолчал.

— Это бывает, — сказал Скамейкин. — Заела какая-нибудь деталь в петушиной глотке. Повторим: внимание! Приготовились! Начали! Кука ре-кууу!

Петушок молчал.

— Черт такой! — занервничал друг физика. — Между прочим, товарищ таксист, кибернетика здесь ни при чем. Это голос мой немного того… охрип. А кибернетика, сам знаешь, точность любит. Внимание! Начали!..

Скамейкин трижды кукарекал. Потом встряхнул петушка, постучал им о коленку, давал ему щелчки в лоб.

Петушок бессовестно молчал.

— Эка тварь! — выругался Скамейкин. — Опять подвел! Понимаешь, жена моя по этой подлой птице проверяет меня на трезвость: если петушок откликается, — значит, порядок. Трезв, как стеклышко. А если, паразит, молчит, — тогда держись: жена спуску не дает… Ну-ка, еще раз попробуем. Приготовились: ку-кка-рре-ккууу!.. Молчит, скотина!

Скамейкин охрип, но не сдавался. В зеркальце увидел широкую улыбку шофера.

— Между прочим, уважаемый товарищ таксист, нечего ехидно улыбаться. Вот вашего брата шофера, ежели он тяпнет с наперсток, и то к баранке не допускают. А что твой драндулет? Пережиток техники! Вчерашний день!.. А у нас кибернетика! Верхотура! На эту верхотуру ни с каким запахом не пускают, понял? Как говорится, «ни тебе аванса, ни пивной».

Шофер одобрительно покачал головой.

— Второй месяц вожу с собой этого проклятого петуха! — продолжал жаловаться Скамейкин. — От жены прячу… Сказал, что товарищу дал на время. Не верит. Просит моего дружка Васю Протонова сконсу-стрири-нровать замок на дверь. Тоже, между прочим, кибернетический. Чтобы, значит, по голосу открывался. Это, конечно, против меня выпад- Дескать, приду я навеселе, голос, понятно, не тот — ключ не сработает, — ну и будь здоров и весел — кукарекай до утра у парадного подъезда!..

Друг физика доверительно подвинулся к шоферу:

— Хочешь, продам петушка? А? Как уцененного!.. Не нужен? А то, хочешь, деткам твоим подарю? Ей-богу, не жалко! Так, от души! Скажу по секрету: мне этот петух в печенках сидит. Кибернетика, она, брат, только трезвых любит, понял? Трез-вых! А наш брат если чуточку выпьет, так она тебя и слушать, тварь, не станет. За человека, понимаешь, не признает! Вишь, кукарекать не желает, петушиное отродье! Ну да сейчас ты у меня закукарекаешь!..

Скамейкин открыл окошко и выбросил петушка на мостовую.

— Так-то легче! — вздохнул с облегчением друг физика. — А то везде только и слышишь: кибернетика, кибернетика, гений человечества, верхотура цивилизации… А какая от нее польза простому человеку, ежели он для настроения чуток лизнул пользительного? Ни-ка-кой! Один вред, да и только!..

А игрушечное пернатое, очутившись на зеленом газоне, где пахло свежей травой и ярко-желтыми одуванчиками, а не застоявшимся прогорклым портвейном, вдруг ожило. Красиво изогнув шею и широко открыв клюв, оно заголосило во всю мощь своих кибернетических легких:

— Ку-ка-ре-ку!

СОВЕТЫ «ДИКИМ»

«Дикий», «дикарь», «дикарка» — обидные, несправедливые клички неорганизованных курортников и туристов.

О «диких» много говорят, часто пишут в газетах, но мало заботятся. Спят они бог знает где, кушают неизвестно что и как вообще проводят свой отдых — один аллах знает.

Такое равнодушие к «диким» — большой минус для наших плюсов. «Дикие» — те же советские люди, хорошие производственники или отличники-студенты, и почти все они, уверяю вас, вполне заслуживают нашего пристального внимания и имеют право на отдых.

Наблюдая и изучая «диких», автор пришел к выводу, что они часто страдают по собственной вине. Прямой, честный, открытый характер «диких» приводит к тому, что их недолюбливают, сторонятся и стараются не обращать на них никакого внимания.

Искренне желая помочь «племени дикому», я и решил преподать им восемь заповед… то бишь, советов.

1. Не порите горячку

Вы имеете на руках приказ об отпуске, билет на проезд и необходимую сумму — прожиточный минимум.

Спокойно садитесь на тахту, свободно несколько раз вздохните (потом так свободно вряд ли придется вздыхать!) и громким шепотом выразите неподдельное удивление:

— Ой! Кажется… едем!