У самого синего моря

– Всё в порядке, просто странно, – повторила девушка, а потом перевела разговор на другую тему. – Что ты узнал о Наташе?

– История тянет на триллер… Конверт на тумбочке, местные поговорили с её знакомыми и нарыли некоторые факты из жизни до устройства в отель. Не обращай внимания на ошибки, ребята безграмотные, но усердные.

* * *

В детстве Наташа была тихим, закомплексованным ребёнком. Отец редко бывал дома, работая на трёх работах, пытаясь обеспечить семью необходимым минимумом. Мать прикладывалась к бутылке, иногда ходила мыть полы в ближайший магазин, но чаще приводила в дом своих любовников-собутыльников. В одни дни она полностью забывала о существовании дочери, в другие – пыталась воспитывать, но каждый раз это заканчивалось оплеухами и пьяными истериками.

По сути, только бабушке Марье Петровне было дело до внучки. Сначала она ещё работала в школе искусств, преподавала детям введение в живопись и фортепиано, часто брала с собой Наташу, чтобы оградить от дурного влияния матери. Но к седьмому классу бабку уволили по старости, та пыталась учить на дому, преподавать фортепиано или просто рисунок, но посёлок был рабочим, большинство детей шли по стопам родителей и через пару лет техникума оказывались на стекольном заводе или в автосервисах. Более симпатичные девушки уезжали в город или работали на трассе, симпатичные и умные устраивались сначала в кафе, а потом к местным браткам.

Наташа, наевшись материнского образа жизни, сторонилась одногодок и большую часть времени после школы проводила в библиотеке или в кабинете химии. На тот момент там работал молодой аспирант Игорь Михайлович, который был без ума от науки и очень радовался интересу Наташи. Невысокий, щуплый, в огромных очках на пол-лица и колючем полосатом свитере, он производил впечатление школьника, который балуется с пробирками. Долгие зимние вечера они проводили за изучением веществ и обсуждениями последних исследований. Научные журналы доставал Игорь Михайлович, в школьную библиотеку подобное бы никогда не дошло. Поначалу особо добропорядочные преподавательницы подозревали, что они не только за пробирками время проводят, но после беседы с Наташиной бабкой и местным участковым прекратили судачить.

Спокойствие и тихая радость закончились к началу девятого класса. Аспиранта забили пьяные подростки по дороге домой, потому что тот отказался им «прикурить». Игоря Михайловича били недолго и почти без азарта. «Задохлик», как его за глаза называли школьники, никогда не пытался воспитывать, не качал права и не жаловался вышестоящему начальству. Однако скорую ему поленились всё-таки вызывать, и к утру парень умер под забором.

Первые недели Наташа пребывала в шоке. Бабушка пыталась занять её домашними делами, музыкой. Мать к тому моменту опять ушла в запой и до приезда отца в ноябре не собиралась из него выходить. Девчонки в классе смеялись над стрёмной одноклассницей, пару раз даже били за школой за то, что та умничала на уроке.

Далее рассказ шёл от первого лица.

В один октябрьский день, когда уже в четыре часа начинает темнеть и за окном дождь превращает всё в серо-зелёную жижу, я услышала, как она подбивала мальчишек изнасиловать какую-то зарвавшуюся одноклассницу. Я сначала не поняла, что они обо мне, а потом Володька подполз на перемене и так гадливо шепнул, что скоро мы познакомимся поближе. Два дня я пробиралась домой через старые сараи, наплевав на крики мамашиных собутыльников. Они знали меня с самого детства, некоторые даже приносили шоколадки и раскраски, пока отец был в рейсах. А старых дворняг я никогда не боялась, они не раз спасали меня от пацанов. Бывало, идёшь вечером в магазин, они окружат тебя, и не страшно, что кто-то пристанет.

В ту среду лил особенно сильный дождь, в сараях никого из знакомых не было, даже собаки куда-то спрятались. Я знала, что они ждут меня за углом школы, прямо по пути домой. Они, не таясь, обсуждали это на перемене и так гадливо ещё смеялись. Я знала, что в этот раз мне не уйти от них, но почему-то надеялась.