У самой границы

— А тебе хочется домой? — перебираясь вслед за Сашей через ручей, спросила Айно.

— К юбилею-то надо готовиться,- отозвался Саша.

Айно посмотрела на него так, как будто хотела еще что-то сказать, но ничего не сказала. Саша никак не мог понять, что с ней такое. Он только собрался ее об этом спросить, как их догнал Славка, и Саша решил пока не спрашивать.

— Уха готова, товарищ старшина,- сняв котелок с костра, отрапортовал Шакирзянов.

— Проверим уху, заодно и повара! — отозвался Лавров.

— А мы чайку поставим,- предложила Аграфена Петровна.- Ну-ка, ребятки, подкиньте в костер веток, а ты, Айночка, сбегай за водой!

В одну минуту Саша и Славка развели такой костер, что дым повалил столбом, а пламя поднялось с палатку высотой.

— Зачем большой огонь? Нельзя: дым далеко видно! — крикнул Шакирзянов.

— Тушите его, детки, тушите! — подхватила Аграфена Петровна и сама накрыла костер мохнатой еловой веткой. Но от сырой хвои дым повалил еще сильнее.

Перебежав вброд ручей, Лавров плеснул в огонь целое ведро воды, и только после этого костер погас.

— Господи, наделали-то чего! — испуганно проговорила Аграфена Петровна.- Что ж теперь будет?

— Кто шумит? — раздался молодой, задорный голос. Из леса вышел Сухомлинов. Был он в болотных сапогах, в своей шляпе с накомарником, с рюкзаком за спиной и походной сумкой на поясе. Карманы, битком набитые образцами пород, оттопыривались, в руках — неизменный молоток.

Лавров, ничего не ответив, отошел от палатки. Шакирзянов развел в стороне новый костер и повесил на рогульку чайник.

Саше стало неловко, что по их вине получилось нарушение пограничных правил. Хорошо еще, что Лавров вовремя залил костер, а так вышла бы прямо-таки сигнализация. И на заставе, наверное, видели этот дым.

— О! Да здесь уха!-увидев котелок, обрадовался Аркадий.- Ну, за уху все грехи прощаю, даже дымовую завесу. А поскольку сегодня я единственный представитель всей нашей команды, буду есть за троих! — И Сухомлинов полез в палатку, чтобы достать миски и хлеб.

После завтрака Саша остался с Аграфеной Петровной убирать возле палатки.

— Ну, Сашок,- спросила Макашина,- нашли вы тут что-нибудь для геологов?

— Нашли,- ответил Саша,- только они все это уже сами знали. Нам бы самим найти, понимаете? Где никто еще не искал…

— Ну, я в этих делах не разбираюсь,- сказала Аграфена Петровна,- а так своим умом думаю: раз ты кругом ученых ходишь, хорошо бы тебе эту науку к делу приложить. Вон у молодого начальника какая бумага,- покосилась она в сторону палатки. У входа сидел Сухомлинов и что-то выверял по карте.- Вот бы и тебе, Сашенька, посмотреть у них все, а потом пойти самому и найти, что требуется.

— Они, Аграфена Петровна, все, что им надо, нашли,- ответил Саша.- Сухомлинов и донесение и карты приготовил, скоро уже своему начальнику понесет.

Это сообщение, казалось, заставило Аграфену Петровну призадуматься.

— Ну, как знаешь,- зевая, сказала она.- И то правда, обойдутся и без тебя. Беспокойство одно…

Аграфена Петровна поднялась и пошла к ручью мыть посуду. Саша отошел от палатки и сел на камень.

«Если так просто карту попросить, — думал Саша, — Аркадий Павлович ни за что свои схемы не даст: каждый раз прячет их в сейф, а когда уходит, строго-настрого приказывает Шакирзянову не спускать с этого сейфа глаз. Но, с другой стороны, уедут геологи, найдешь без них что-нибудь, сделаешь свою схему, а потом и окажется, что этот же минерал они давно уже сами нашли…»

— О чем думу думаешь?

Саша оглянулся. Позади стоял Лавров.

— Так,- сказал Саша,- просто сижу…- «Спросить или не спросить?» — И он решил спросить.

— Товарищ старшина, а что, если, и правда, взять и переснять у Сухомлинова на свою карту значки? А потом, когда геологи уедут, искать там, где они еще не искали…

— Это как же «переснять» — воровским манером? — уточнил Лавров. Он быстро взглянул в сторону ручья на Аграфену Петровну и, отходя от Саши, сказал с усмешкой:

— Что ж тут думать? Взял да и переснял!

Саша хотел было спросить у него, как это лучше сделать, но Лавров уже переходил через ручей и был далеко. Захватив свою сумку, Саша направился к палатке. Сухомлинов, разложив на походном столике карту, что-то по ней выверял.

Саша хотел было подойти к нему и спросить, какие он ставит значки, но вдруг понял: «воровским манером» схему переснимать нельзя. Лавров ему сказал: «Что ж тут думать…», а это надо было понимать так: «Подумай, на какой поступок идешь?» И Саша вдруг осознал, что ни в коем случае не надо переснимать эти значки, не надо смотреть схему, не надо самому потихоньку от геологов искать минералы.

Саша перебрался через ручей, подошел к телеге и сунул свою сумку под тюк с постелью Аграфены Петровны. С легким сердцем вернулся он к палатке, чувствуя, что сам, почти без посторонней помощи, ответил на важный вопрос и ответил на него правильно.

Аграфена Петровна наблюдала за ним некоторое время, потом отвернулась и стала смотреть в ручей.

Перед тем как ехать дальше, Цюра и старшина Лавров взяли с Сухомлинова слово, что все геологи обязательно придут к ним на заставу отметить праздник.