У счастья ясные глаза

– Ребенок... – невпопад проговорил он. – Девочка... Это что-то невероятное... Наташа говорила, что не может... и вдруг...

– Ты не увиливай от вопроса! – разозлилась я. – Почему опять связался со своей бывшей женой? Ты что, разлюбил Наташу? Отвечай немедленно! Если так, мы к этому ребенку тебе не дадим и подойти! Понял?!

– Если бы ты знала, Альбина, как мне плохо, ты перестала бы на меня орать, – устало сказал Валерий.

– Нет, вы посмотрите на него! Ему плохо! Бедный и несчастный! Может, тебя еще и пожалеть, и в эту же больницу пристроить?! Это Наташа чуть богу душу не отдала от токсикоза, страха, горя и любви к тебе, подлецу!

Неожиданно для себя я вдруг расплакалась. Видимо, напряжение, в котором я находилась в течение последних дней, дало себя знать. Валера затолкал меня в такси, и мы поехали обратно в Питер.

Я еще долго всхлипывала, потом опять приставала к Беспрозванных с вопросами, на которые он не желал отвечать в присутствии водителя. Потом, совершенно измученная всеми событиями, долгой дорогой и голодом, я уснула у него на плече.

Объяснялись мы с ним на нашей с Сонечкой кухне за пельменями, которые купили по пути в магазине около моего дома.

– Понимаешь, она никак не могла успокоиться, что я женился, – рассказывал мне про Любу Валера.

– Что ж, она так и собиралась всю жизнь скакать от тебя – к тебе? – удивилась я.

– Не знаю, на какой срок она рассчитывала, но эти скачки удавались ей довольно продолжительное время, пока у нас с Наташей все не началось... Я не видел Любу около года, но, как только появилась Наташа, она тут же материализовалась у меня в квартире. Как почуяла! Я заехал на квартиру племянника за вещами, а она встречает меня хлебом-солью и борщом с пирожками. Я уже успел и забыть, что у нее ключи остались. А потом началось... Такую неземную любовь изобразила, тебе и представить трудно.

– Где уж нам уж! – презрительно проговорила я.

– Она действительно очень красивая, но дело даже не в том... Мы ведь с ней всю жизнь, с восьмого класса... Нам было по четырнадцать, когда мы на свечке поклялись в вечной любви и верности.

Я весьма неуважительно хмыкнула, но на Валеру это не произвело никакого впечатления. Он уже весь ушел в воспоминания:

– Ожоги были сумасшедшие! До сих пор помню запах паленого мяса. Я еле оторвал ее руку от пламени, а она прижала свою рану к моей и сказала, что мы теперь навечно муж и жена, хотя у нас тогда никаких интимных отношений еще и не было. Как школу закончили, сразу поженились. Любил я ее, Альбина, очень любил. Мне казалось, что и она меня любила. А потом... Ты наверняка догадываешься, что с ней случилось... В силу вошла, свою власть над мужчинами почувствовала. Любой готов был перед ней пасть. А кто я? Никто! Школьная любовь... Детские игры со свечкой... Смеху подобно! Разве стоит это принимать во внимание? Да и красавца из меня не получилось...

– Ну и оставила бы тебя! Чего привязалась?

– Раны зализывать приползала. Влюбить в себя кого-нибудь ей ничего не стоило, а вот удержать... Это всегда труднее.

– А ты, конечно, и рад был! – не могла не съязвить я.

– Я же сказал, что любил очень. Каждый раз надеялся, что уж в этот раз она вернулась навсегда. Ан нет... В себя придет, успокоится, перышки почистит и – в новый полет за счастьем! Честно говоря, я себя уже приговорил к пожизненному ожиданию Любы. Хоть миг – да мой! Поверишь, кроме работы и ожидания, когда она опять приедет, ничего больше не интересовало... Я так удивился, когда сослуживица мне сказала, что выгляжу я, как бомж, а в зеркало с пристрастием вгляделся – аж сам себя испугался. А тут еще Наташа... Она тогда вроде бы все в шутку... и в то же время не в шутку... Я не мог даже предположить, что могу полюбить другую... что меня можно полюбить...

Валера опять сморщился, тряхнул головой и спросил:

– У тебя ничего выпить нет?

Я понимающе кивнула и выставила на стол оставшееся с какого-то праздника «Мукузани».

– Сейчас лучше бы водки, – усмехнулся он, – но и это сойдет...

Мы выпили, и он продолжил:

– Я был уверен, что Люба мне больше не страшна. Я был уверен, что полюбил Наташу... И вдруг моя бывшая жена, как я тебе уже сказал, является, и я опять попадаю под ее чары... Словом, очнулся уже в постели с ней. Я не мог взглянуть в глаза Наташе. Не мог даже ничего сказать. Если бы она меня спросила, куда я делся, если бы она устроила мне какой-нибудь скандальчик... Если бы спросила, что за женщина торчит у меня в квартире... Но она молчала. На меня не смотрела. Я подумал, может, ей все равно... может, в ее жизни я был всего лишь очередным приключением? Как сейчас говорят – одним из партнеров... В общем, я прошел через танталовы муки, пока не понял, что сплю с Любой, а люблю Наташу.

– Ладно, с этим ясно, – подвела я некий итог и разлила по рюмкам остатки «Мукузани». – За это, как я понимаю, Наташа тебя простила. Сейчас-то что произошло?