У смерти твой голос

– Ничего уже не понимаю. Я теперь думаю, возможно, убийство офицера Чхве Ми Рэ было главным, а остальные либо случайно с ним совпали, либо были просто для отвода глаз, – пробормотал детектив, и я почувствовала, что загадка этих смертей ему прямо покоя не дает.

Как житель Андона, я восхитилась. Как судью договора, меня это обеспокоило. Буду действовать как Чон Мин – держаться близко к правде, не переступая определенную черту.

– В тот момент я всей душой верила, что это серия убийств согласно порядку стихий в круге У-син, – сказала я. – Но доказательств того, что их вообще убили, не было, и я подумала, может, это правда инфаркт, а я своими глупостями мешаю полиции работать над другими делами? С тех пор я часто про это думала и поняла, что идея инспектора Чана с утечкой химикатов, которые угнетают работу сердечной мышцы, куда больше похожа на правду, чем убийца-призрак, который неизвестно как останавливает сердца людей.

– Я не понимаю, где они могли эти химикаты встретить.

– Может, шампунь? – предположила я голосом человека, которому это уже не очень интересно, но он из вежливости поддерживает разговор. – Или краска для волос. Или помада…

– Какой-то сбой на производстве косметических средств… – пробормотал детектив. – Это бы объяснило, почему жертвы – все сплошь молодые женщины. Спрошу у офицера Пака Гиля, чем пользовалась Ми Рэ, – мне показалось, они были довольно близки. Ладно, спасибо, госпожа Ли. Если хотите поздороваться с инспектором Чаном, – он сейчас в соседнем кабинете, я вызвал его изучать одно дело. Славный парень, надеюсь, не проторчит всю жизнь в участке Андон-Юг.

Ну вот, судьба дает мне знак! Я сжала кулаки, чтобы хоть немного унять волнение. Хватит колебаться, Юн Хи, пора.

Чон Мин сидел, склонившись над какими-то фотографиями мрачного содержания. Он вскочил мне навстречу, как школьник, и я улыбнулась. Как же я по нему соскучилась! Только сейчас поняла.

– Привет, – выпалил он. – Ты чего тут?

– Детектив вызывал спросить кое-что о том деле с мертвыми девушками, – легким тоном ответила я. – Как там, не продвинулось, да?

– Не-а, – ответил он и торопливо закрыл папку, сообразив, что фотографии каких-то обгоревших тел не располагают к романтической беседе. – Мне кажется, это дело из тех, которые ложатся на полку и лежат там вечно.

Он даже представить не мог, как я рада была это слышать.

– Как ты? – спросила я, любуясь каждой черточкой его лица. – В порядке?

Да, вот теперь все как надо. Я успокоилась и смогу целовать эти губы, не думая ни о ком другом.

– В порядке, да. – Он сунул руки в карманы и покачался с пятки на носок. – Слушай, тут такое дело… Я правда ждал твоего звонка, правда! Но я на прошлой неделе ездил на вызов, и там мы разговорились с одной девушкой, она учительница, а там ребенок пропал, но он потом нашелся, и…

О…

– Короче, мы разговаривали и… – мучительно продолжил Чон Мин, он никак не мог набраться сил для финального броска.

– И начали встречаться? – уточнила я, чтобы ему помочь.

Чувство было такое, будто в безмятежную воду моего душевного спокойствия уронили булыжник.

– Ну не то чтобы прямо встречаться, – торопливо проговорил Чон Мин. – Мы пока просто… Просто сходили выпить кофе, и… Извини! Господи, ты даже не представляешь, как мне стыдно. Я хотел тебе позвонить, я хотел, а потом я ждал, пока ты позвонишь, и…

Я тихо рассмеялась. Одна часть меня была смертельно обижена, а вторая мечтала увидеть Чон Мина счастливым хоть раз, потому что я любила его: не так же, как того, первого, но хоть сколько-то – точно. И сейчас он покраснел – я даже не знала, что он это умеет. Учительница будет любить его, не сравнивая ни с кем.

Жизнь так редко дает нам шанс на любовь, и эти шансы всегда такие хрупкие. Но грустила ли я, что упустила этот? Грустила, и все равно поняла: Чан Чон Мин должен быть очень счастлив. За все, что с ним произошло, за взрыв в ресторане «Гаксан», за несколько месяцев комы, пока его тело было занято чужой личностью, за вероятность ранней смерти. «Мы должны защищать жизнь тех, чьи тела занимали, сколько бы она ни продлилась после нашего ухода», – сказал дух дерева. Я подошла ближе.

– Будь счастливее всех, Чон Мин. – Я положила ладони ему на щеки. Голос сел. – Я так за тебя рада! Клянусь, это правда. Живи на всю катушку, ладно?

– Ты такая странная, – искренне сказал Чон Мин. Я поглаживала его щеки большими пальцами, пытаясь запомнить ощущение. – Можно тебя обнять?

– Конечно, – сказала я и крепко обняла его.

«Прощай, – нежно думала я, поглаживая его спину. – Умоляю, не умри. Живи долго-долго и будь безумно счастлив».

– Хочешь, честно скажу? Я верю в перерождение души, – пробормотал он мне в волосы. – У меня к тебе такие странные чувства. Мне кажется, мы любили друг друга в прошлой жизни.

– Вообще-то это я тут должна верить в перерождение души. – Я отпустила его и шутливо пихнула кулаком в плечо. – Пока, Чан Чон Мин. Только можешь мне кое-что пообещать? Когда у тебя родится ребенок, сходи к какому-нибудь предсказателю, чтобы выбрать ему удачное имя. Не повторяй ошибки своих родителей!

Он засмеялся.