У сопки Стерегущей Рыси

Когда машина снова остановилась, Дэна дёрнули за поводок. Уже не рыча и не огрызаясь, он послушно пошёл за человеком. Его долго вели вдоль ряда клеток. В нос то и дело ударял резкий запах. Клетки были такие тёмные, что собак, сидевших в них за толстыми сетками, почти не было видно. Некоторые собаки бросались на сетку и рычали на Дэна, а он только растерянно и непонимающе оглядывался на них. Наконец они пришли. Человек, отстегнув поводок, снял с Дэна намордник и подтолкнул его в клетку.

Дэн заметался в тесной клетушке, жадно обнюхивая решётку, стены и пол. Клетка пахла разными собаками. Запахи были старые и совсем свежие. Дэн просунул нос в щель в стене и встретился с носом другой, знакомой ему собаки. От неожиданности он радостно вильнул хвостом. Это была Вега, которая тоже узнала Дэна и теперь жалобно скулила.

Стемнело. Дэн всё ходил по клетке. Он сгорбился, опущенный хвост был неподвижен, и только уши и глаза чутко следили за тем, что происходило вокруг. Не взглянув на принесённую еду, он наконец лёг у самой сетки, просунув сквозь неё нос.

Ночью с отчаянием выли новички. Яростно лаяли, отвечая на их вой, собаки-старожилы. Вега тонко подвывала и повизгивала. А Дэн молчал. Иногда он впадал в дремоту, и ему снилось его тёплое и родное место, его хозяин… Но видение исчезало, он просыпался, и сетка по-прежнему больно давила на его нос. Не проходила тоска по хозяину, по его голосу и ласковым рукам.

Утром пришёл приземистый, пахнущий собаками человек. Он ткнул себя в грудь и сказал: «Дэн, я твой хозяин, хозяин!» Дэн отвернулся. Он смотрел, как выводят из клетки Вегу. В это время он обычно провожал хозяина на работу, а потом ждал его с нетерпением, прислушиваясь к каждому звуку за дверью. И от этого воспоминания ему стало невыносимо тяжело и ненавистно всё, что окружало его теперь.

Во время прогулки его спустили с поводка. Дэн обежал весь большой двор, но не нашёл ни единой щели — кругом была стена. Когда приземистый человек позвал его к себе, он не сразу и неохотно подошёл к нему, насторожённый и угрюмый. Вокруг было много собак, каждая со своим новым хозяином. На тренировке Дэн послушно выполнял всё, что от него требовали. Только без прежней радости.

Вега не слушалась нового хозяина. Она нервничала, скулила и огрызалась. И тут её ударили. Вега в ярости бросилась на обидчика, но была сбита с ног сильным ударом. Она поджала хвост и легла на землю. Шерсть на загривке Дэна поднялась, у него задрожали лапы — в руке его нового хозяина тоже был хлыст.

Весь вечер Дэн метался по клетке, а ночью, когда всё стихло, начал с отчаянной быстротой царапать когтями прогнившие доски пола. Он то и дело принюхивался к тому месту, которое копал. Чихал и с шумом втягивал в себя воздух. От заноз болезненно ныли лапы. Дэн всё явственнее ощущал запах и сырость земли. Гнилые доски наконец разлетелись в щепки, и Дэн ещё быстрее и яростнее стал выкапывать землю.

Светало. От непрестанной работы лапы и грудь словно окаменели. Из-под когтей сочилась кровь, но Дэн почуял свободу. Засыпанный землёй, он продвигался всё дальше и дальше. Земля забиралась в глаза и пасть; Дэн уже ничего не видел и задыхался от усталости.

Когда он вылез, от слабости тряслись лапы, язык вываливался из открытой пасти. Хотелось лечь и не двигаться, но Дэн отряхнулся и пошёл: сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее.

4

По широким улицам города бежала большая серая собака. Она металась в толпе, пугая людей, растерянно останавливалась на дороге среди машин, не обращая внимания на гудки. Люди смотрели на неё, кто вскользь, кто с интересом и удивлением, и туг же забывали о ней. У каждого были свои заботы.

Дэн впервые оказался в запутанном лабиринте незнакомых улиц. Но его дом, куда он так стремился, звал его, и Дэн бежал и бежал. Он устал. Сказывались два дня голода. Живот ввалился, шерсть свалялась клочьями и была перепачкана землёй. Дэн хотел лишь одного — поскорее найти хозяина, услышать его голос, лизнуть руки. И тогда — казалось Дэну — всё будет по-прежнему: весело и хорошо…

Ночь он провёл в холодном пыльном подвале старого дома, лёжа бок о бок с крупной рыжей дворнягой. Вместе теплее и не так одиноко. На рассвете вокруг захлопали громкие выстрелы. Дэн хотел вскочить, но увидел, как задрожала и прижалась к земле Рыжая. Она слишком хорошо знала, что означают эти звуки. Почувствовав опасность, Дэн остался лежать. Они услышали, как совсем рядом взвизгнула подстреленная собака… Скоро всё стихло.

Днём Дэн узнал наконец улицу, сквер и уже уверенно побежал к своему дому. Слова хозяина «Домой — фу!» исчезли из его памяти, всё в нём наполнилось радостью и волнением. Дэн ударил лапой по входной двери и бросился вверх по лестнице. Он почуял родной запах хозяина. От волнения ослабели лапы. Дэн смотрел на знакомую дверь, и восторг светился в его глазах.

Дэн зацарапался в дверь громко и требовательно. Заскрипел замок, Дэн толкнул дверь и очутился в своей квартире. Перед ним стоял хозяин. Лапы Дэна уже готовы были опуститься на его плечи, от радости и любви перехватило дыхание…