У сумрака зелёные глаза

— Алёна… Если ваш молодой человек причиняет вам слишком много огорчений, то, может быть, вам ни к чему такие отношения? Ну… просто он — не ваша судьба, так уж сложилось.

— Я думала об этом… — Мой взгляд скользил по далёким верхушкам сосен. — Не знаю, осталась ли у меня хоть капля любви к нему. Наверно, мы и правда с ним чужие.

— Так! — Аида решительно поднялась и протянула мне руку. — Кажется, вы загрустили, а я не могу этого допустить. Пойдёмте, пройдёмся чуть-чуть.

За домом располагался небольшой сад: малина к завтраку была именно оттуда. Ещё из ягод там росла вишня, смородина и земляника. Повсюду было много мелиссы — особенно под раскидистой старой яблоней. Я сорвала листочек и скатала в пальцах, нюхая.

— Люблю чай с мелиссой, — сказала Аида. — Поэтому она тут везде.

Вишня манила меня крупными бордовыми ягодами, глянцевито блестящими на солнце. Аида улыбнулась:

— Угощайтесь, Алёнушка. Кушайте прямо с дерева, так гораздо вкуснее.

Она нагнула ко мне ветку, всю сплошь увешанную ягодами, и подала пример — сорвала одну вишенку ртом, поглядывая на меня с озорными искорками в глубине глаз. Я сделала то же самое. Вишня была отменной, и я так увлеклась, что не заметила, как встретилась с Аидой губами на одной и той же ягодке. Но нечаянный поцелуй не состоялся: я тут же отпрянула в смущении, а Аида засмеялась. Как ни кратко было это соприкосновение, всё же я успела на миг ощутить мягкость её губ и их кисло-сладкий вишнёвый аромат.

Потом мы пошли на озеро — купаться и загорать. Плавала Аида превосходно, и пока я лениво лежала на спине, она неутомимо рассекала водную гладь разными стилями вокруг меня, ныряла и резвилась. Угнаться за ней у меня не доставало ни сил, ни мастерства.

Задерживать дыхание под водой она умела очень надолго — наверное, ни один человек не мог в этом с ней сравниться. Этим своим умением она и поразила моё воображение, и напугала. Помахав рукой, она нырнула, и водная поверхность, отражавшая небо и сосны, сомкнулась над ней. Прошло тридцать секунд, потом минута… Две. Я начала беспокоиться и сама решилась нырнуть. Набрав воздуха, я задержала дыхание и погрузилась, но, открыв глаза под водой, Аиду не увидела, сколько ни озиралась. Почувствовав, что больше не могу обходиться без воздуха, я вынырнула.

В поисках Аиды я ныряла несколько раз. Окончательно перепуганная, я от отчаяния уже начала всхлипывать, как вдруг под водой меня что-то тронуло. По телу снизу вверх заскользили ладони — от коленей по бёдрам, по животу, талии, рёбрам… Прохладная волна испуга моментально прокатилась по коже, сердце ухнуло в зеленоватую глубь, а прямо передо мной из воды появилась Аида.

— Ну, ну, всё хорошо, — засмеялась она, гладя меня по щеке. — Не надо так расстраиваться.

Я от облегчения выругалась, а она расхохоталась ещё звонче, явно довольная своей шуткой и произведённым на меня эффектом.

— Не беспокойтесь за меня, Алёна… Я могу не дышать под водой до двадцати пяти минут.

— Но как же… А кислородное голодание? — удивилась я. — Мозг же просто не выдержит!

Она сверкнула улыбкой.

— Не всё в этом мире так, как пишут в медицинских журналах. — И, чмокнув меня в щёку, снова нырнула.

Я нырнула следом и на сей раз увидела её. Её волосы причудливо покачивались в воде, извиваясь, как щупальца спрута; её стройное, великолепное тело двигалось грациозно и легко в наполненной солнечным светом воде, и Аида казалась мне каким-то мифическим существом — ундиной, наядой…

Когда мы разлеглись обсыхать под солнцем, уже начавшим ощутимо припекать, Аида сняла лифчик купальника, а потом и трусики.

— Загорать я предпочитаю нагишом, — пояснила она. — Чтоб потом не было этих белых следов.

Я смущённо отвела взгляд. Хотя, собственно, отчего мне было смущаться? Вот Аида, например, не стеснялась смотреть на моё тело, и от её ласкового и мягкого, как подогретое масло, взгляда у меня заныло в низу живота в странном предчувствии…

— Вы тоже можете раздеться, Алёнушка. Ничего не стесняйтесь, чувствуйте себя свободно.

— Да нет, спасибо… Пожалуй, я останусь так, — усмехнулась я.

— Как хотите, — отозвалась Аида. — Кстати, может, перейдём уже на «ты»?

— Ну… можно и на «ты», наверно, — неуверенно согласилась я.

— Прекрасно. За это надо выпить! Я сейчас.

Не успела я прилечь и закрыть глаза, как передо мной появился бокал шампанского. То ли я на несколько минут выпала из времени, то ли Аида умела его опережать — как бы то ни было, бокал возник перед моим лицом так быстро, что я вздрогнула. Только прохладный ветерок коснулся лица…

— Давай на брудершафт, — предложила Аида. — Чтоб уж точно можно было перейти на «ты».

Шампанское оказалось хорошо охлаждённым, что было особенно приятно в жаркий день, и я выпила его с удовольствием. Бутылка в ведёрке со льдом стояла рядом, и я, взяв один кубик, провела им по разгорячённому лбу и горящим щекам. Аида поднесла к моему рту бутерброд с душистым вареньем из лесной земляники, щемящая сладость и аромат которого ни с чем не могли сравниться. Откусив, я нечаянно уронила одну каплю на грудь и хотела подобрать пальцем, но Аида придержала мою руку.

— Дай мне.