У свободы цвет неба (СИ)

   - Хозяйка очень известного литературного салона, - объяснила та очень тихо, - она жила почти сто лет назад, но ее еще помнят.

   У Хайшен пылали уши, она стояла очень прямо и делала вид, что все происходящее ее ничуть не трогает. На словах про университет и карьерный рост, переведенных как "стану знатен знанием" зал наполнился смешками: князь вышутил самого себя довольно едко, не задев честь Хайшен и даже не бросив на нее тень. Остальное было предсказуемо. Только Полина не сумела скрыть улыбки, когда Дейвин перевел "прожектор ПВО" как "безжалостный механический светоч".

   Магистр Академии с задумчивой улыбкой кивнул несколько раз. Посвящение оказалось комплиментом, и даже не слишком на грани приличий. Хайшен, терпеливо выслушав посвященную ей песню, вручила князю сааланскую розу, которую держала в руках, - роскошную, с переходом цвета по лепесткам из зеленовато-белого в холодный розовый, - и немедленно отошла к досточтимому Эрве. Тот встретил ее сочувственной улыбкой, мол, чего ты от него хочешь, это же Димитри да Гридах.

   Вайда да Айгит охнула:

   - Лин, ты не успела переодеться!

   - Уже пора? - спросила Полина с легким удивлением.

   - Государь идет сюда, - сказала Вайда с беспокойством. - Сейчас спросит князя, что он привез еще.

   - Ну так отойдем чуть-чуть, - предложила Полина. - Мне не так много времени и нужно.

   Вайда двинулась из толпы вместе с Полиной, за ними пошла Вильдис, за ней - ее муж Арье. За кадкой с большим раскидистым деревом, похожим на гибискус, но с лилово-синими цветами, Полина быстро сняла жилет и юбку, оставшись в шелковом платье, и в несчитаный раз поблагодарила про себя итальянцев, умеющих делать практически немнущийся шелк-дюшес, почти не добавляя к нему искусственных волокон. Ее куртка осталась в гостевом крыле дворца. Когда они выходили утром, Дейвин сказал, что шали будет достаточно, и не ошибся. Эта же шаль, размерами больше похожая на одеяло, оказалась сейчас в руках у Вильдис, перекрывая остатки обзора любопытным. Стащить с ног шерстяные чулки и застегнуть босоножки было делом пары секунд. Она разогнулась и кивнула Вайде. Та шагнула в сторону, давай ей выйти из укрытия.

   У витражного окна меж тем события разворачивались дальше. Император подошел к еще не успевшей разойтись толпе.

   - Будешь показывать добычу, князь?

   Вопрос не застал Димитри врасплох, он ответил почти без паузы:

   - Добычи я не привез, государь. Только дары.

   - Ну так хвастайся, - засмеялся император.

   Князь улыбнулся:

   - Нам потребуется место. Хотя бы пять шагов в длину и три в ширину.

   Удивленная знать потеснилась, князь отошел на край освободившегося овального пространства. Император стоял вместе со всеми в толпе, обрамлявшей край этого овала и ждал. Димитри огляделся. Полина уже стояла точно напротив него, в своих серебряных босоножках на шпильке и в шелковом платье глубокого зеленого цвета. Он послал ей взгляд, и она ответила ему. Дворяне замерли, не понимая происходящего. Димитри соткал мелодию и сделал первый шаг к центру зала. С другого конца зала ему навстречу шагнула женщина, и публика, наконец, заметила ее.

   Вейен да Шайни наблюдал все события из своей любимой точки обзора, от северного окна, ближайшего к комнате референта, ключ от которой так и не понадобился. Эта хитрая мистрис ухитрилась незаметно переодеться прямо в зале, при всех. То, что на ней осталось, можно было бы назвать люйне, не будь оно из чистого шелка. Обувь она тоже заменила, и даже успела снять чулки. Вейен невольно подумал о том, какие еще забавные уловки ей известны и каково было бы с ней наедине. Мимолетно улыбнувшись, он вернулся от своих мыслей к происходящему в зале. Там обсуждали происходящее.

   - Она из Нового мира? Какая маленькая...

   - Они там все небольшого роста.

   - Похоже, это та самая, на суде потребовавшая у Академии справедливости для мертвых?

   - Да, она. Но посмотри на ее обувь, ты видишь это?

   - Ты хочешь сказать, что в этом можно двигаться?

   - Но она же идет... бррр, я бы в этом и стоять не смогла.

   Землянка и сааланец встретились на середине зала, и вопреки всем известным сааланской знати правилам танца кавалер поднял левую руку и выставил ладонь так, чтобы его рука могла встретиться с рукой дамы, а правую опустил. Дама завершила шаг, приложив правую руку к левой ладони кавалера и заложив другую руку за спину. Он шагнул вправо и повел ее по паркету. Это были простые прямые шаги, но знать охнула: дама шла по паркету спиной вперед в обуви, в которой и стоять-то было бы страшно. Опираясь только на ладонь кавалера, если соприкосновение ладоней можно назвать опорой. Зал тихо шелестел.

   - О, пророк... Он что, рехнулся?

   - Боги и духи, что это? Он думает, что делает?

   - Наверняка подумал заранее, как всегда. У нее выдержка гвардейца...

   - Да, и спина гребца. Интересно, они там все такие?