У свободы цвет неба

   Я вернулась, заняла комнатку, отведенную мне достопочтенным Лийном, - ничуть не похожую на апартаменты светских магов, а больше всего напоминающую номер на одного в провинциальной гостинице, но со шкафом для книг - и осознала, что вроде бы жизнь вошла в колею, и теперь она будет какой-то такой. А какой была, больше не будет никогда. Все мои вечность или даже две я потрачу, работая на благо края. Как там было в обязательстве, отмененном императором? "Кровью, золотом, работой". За чьи ошибки только, вот вопрос. Впрочем, тоже уже не мой. Это место и это положение я выбрала себе сама. И не то чтобы под принуждением или у меня не было вариантов - Димитри расстроился, у него были на меня планы. И не только он. Дейвин огорчился, Асана откровенно опечалилась, но никто не попробовал оспорить мой выбор. Даже Хайшен удивилась, хотя и не сильно. Сюрприза не случилось только для диванных аналитиков и кухонных стратегов с помоечных интернет-форумов края и Московии. Эти знали все: и кто я на самом деле такая, и чего хочу, и какие выгоды мне принесло принятие именно сааланского монашества. Магический дар, правда, ни в одной из версий не фигурировал, хотя в списке сааланских специалистов на сайте администрации империи в крае мое имя было. По этому поводу прошлись только самые отбросы - "сомнительное образование", "мутная сертификация", и все на этом. А дальше опять пошли про то, какая я тварь и что в каких количествах себе позволяю. И это все убеждало меня в том, что выбрала я совершенно верно и все остальные варианты были хуже.

   Есть железное правило: если выбирать предлагают из закрытого списка, два или больше в нем пунктов, не суть, то выбор не свободен. На самом деле, его просто нет. Так что какие бы шикарные перспективы мне ни расписывали князь, магистр и все сааланские аристократы, согласие на любую из них было только следующим шагом в никуда, в чью-то чужую жизнь. Да, мой выбор тоже шаг в никуда, но по крайней мере я сама выбрала направление. А что перспектив у меня не осталось, так все они схлопнулись еще в восемнадцатом году, в день аварии. Донести эту мысль до саалан за себя и других таких же - самое большее, что я могла сделать. И с этой задачей я вполне справилась. Все остальные задачи ближайшего будущего выглядели рядом с ней не такими большими и страшными. А эту я боялась. Каждый день, каждую минуту, начиная с того момента, как увидела зарево над Сосновым Бором, и заканчивая днем ареста. Потом тоже боялась, но уже меньше. Окончательно попустило только после суда, и стало как-то пусто. Похоже я себя ощущала в донжоне у князя. Потому и серый свитер с джинсами и кедами воспринимались вполне естественно и органично, и путь из моей теперешней маленькой комнаты в лабораторию в донжоне был вполне знаком во второй своей части. А первая напоминала, что меня никто ни к чему не принуждает, это я сама все себе выбрала.

   Ключи от своей квартиры на Галерной я отдала Хайшен, теперь собственности, кроме белья и гигиенических принадлежностей, мне не полагалось. От всей моей прошлой жизни остался так и не врученный Лелику на день рождения десантный нож с космического крейсера "Утешитель", ракушка из моря Саэхен и расписная палехская шкатулка, первый подарок любимого. Все прочее я оставила лежать на привычных местах, уходя, - так было правильнее всего. Тащить с собой воспоминания в новую жизнь - только все портить, не успев начать. Тем более что в этой новой жизни было и свое хорошее. Компания, в которую меня взяли работать, была очень милой и теплой. Младший герцог Юаль Ардеран да Нейх, виконт Ильс Иденай да Рахаль, временами Дейвин да Айгит, досточтимая из монастыря, название которого я все время забывала, еще один досточтимый, из каких-то там ручьев, Макс и я. Казалось, тут бы и почувствовать себя где-то рядом с мусорным ведром, но нет. В моем кольце - серый сапфир в цвет моих глаз искали чуть не полгода, но нашли - вертелся и перетекал четырехлепестковый цветок, похожий то на лютик, то на сирень, в зависимости от фазы, и это делало меня равной минимум двоим из присутствующих. Ран и Най, Вив и Нед, Макс и Дэн, которого у меня так и не получилось назвать коротким именем. Только "Дейвин" и спасибо, что не "граф". Он платил мне тем же, именуя Алисой, в то время как остальные вслед за Максом начали называть меня Лисой, правда, в отличие от него, с ударением на первый слог. Мы вместе обедали, часто засиживались допоздна над работой, хорошо понимали друг друга и почти не ссорились, не считая острых рабочих моментов.