У тебя есть сын

Кир почему-то вздыхает. Хотя, вроде бы, должен радостно улыбаться. 

А я вспоминаю, что все мои друзья знают, что он отец Матвея. У меня же больше никаких мужчин не было. Они думают, что я считаю его козлом, потому что он меня бросил. 

А это я его бросила! 

Блин, если он когда-нибудь где-нибудь с ними встретится… А это вполне возможно, как показал сегодняшний вечер. Москва не такая уж большая. 

Так вот - кто-то может ляпнуть ему про Матвея. 

И это будет неправильно. Он должен узнать от меня. Я должна сказать ему. Зря я наврала про день рождения… Это было очень глупо. 

- Заскочим на заправку? - спрашивает Кир. - Я сегодня ездил… Много ездил. А заправиться забыл. 

- Да, конечно, - киваю я. 

Он сворачивает на заправку и тормозит у колонки. Тянется к бардачку. Его ладонь на мгновение касается моего колена. Случайно.

Случайно ли? 

Или так и было задумано, чтобы меня пронзила дрожь от его прикосновения… Чтобы горячая волна пробежала по всему телу, от корней волос, до кончиков пальцев... 

У меня три года не было мужчины. И главным мужчиной моей жизни всегда был Кир. Именно он разбудил во мне чувственность. Которая три года спала. А сейчас, внезапно и очень некстати, просыпается... 

И я боюсь, что Кир заметил мою дрожь. Не зря же еще раз как будто случайно меня коснулся...

Он уходит на заправку.

А меня бросает то в жар, то в холод от волнения. 

Наверное, все-таки надо сказать ему. Точно, надо. Я не имею право скрывать…

Как бы я ни была на него обижена, он - отец моего сына. 

И, похоже, он это как-то чувствует. Его тянет к Матвею. Хотя он сам не знает, почему… Это так странно. И так трогательно… 

У меня даже слезы на глаза наворачиваются. 

Сейчас, он вернется, и я…

И тут телефон Кира, лежащий на панели, пищит. Экран загорается и сразу гаснет. Но я успеваю прочитать сообщение: “Зайчик, ты же обещал сегодня вернуться пораньше. Я и вкусный ужин ждем тебя дома”. 

Я замираю на месте. Ведь Кир говорил мне... Или я не так поняла? 

Когда он возвращается, я сразу выпаливаю: 

- Я тебя уже спрашивала про личную жизнь… 

- Угу, - удивленно кивает Кир. 

- И ты сказал, что эти три года не был монахом. 

- Не был.

- Что это значит вообще? 

- Ну… разное. 

- Ладно. Я спрошу прямо. У тебя есть девушка? Или жена?  

Кир молчит некоторое время. А потом выдает, как-то криво усмехнувшись: 

- Я одинокий волк. 

Волк? Точно? 

Волк, А не подлый трусливый заяц, которого дома ждет зайчиха с ужином? Может, там и зайчата есть…

А он заявляет моим друзьям, что мы снова вместе! 

Все эти подарки… Эти якобы случайные встречи… Эти невольные прикосновения к коленям...

Ну и мудак ты, Кир!

30

Кирилл

Что-то изменилось. После того, как мы заехали на заправку. Или, может, раньше. Я не заметил, когда это случилось 

Яна стала какой-то другой.

Холодной. Отчужденной. Молчаливой. 

Как я ни старался ее разговорить, она лишь хмуро смотрела на дорогу. Может, просто устала? У нее был долгий день…

Когда мы подъехали к гостинице, я вышел, чтобы открыть ей дверь. Но она выбралась из машины сама, отвергнув мою руку. Я хотел проводить ее в номер, но ей эта идея не понравилась. 

Она посмотрела на меня с убийственной серьезностью и выдала: 

- Если ты хочешь дружить с Матвеем - пожалуйста, я мешать не буду. Но если ты рассчитываешь переспать со мной, то я скажу прямо: ничего не будет. Никогда!

После этих слов она развернулась и ушла. А я обалдело таращился ей вслед. 

С чего вообще такие наезды? И такие опрометчивые заявления? 

Я вел себя как джентльмен! Рук не распускал, ни на что не намекал. И, тем более, ничего не предлагал открыто. 

Наверное, Яна просто устала. Точно. Завтра все будет по-другому... 

И я поехал домой. 

К Кате. 

Она встретила меня в распахнутом халатике. И в новом белье. С кухни доносились аппетитные запахи. Катя сияла и, очевидно, рассчитывала на мое внимание.

Блин… 

Я не хочу причинять ей боль. Но… что мне остается?

Я не смогу выбросить Яну из головы и жить как раньше. 

И я не хочу этого! 

Катя тянется ко мне с поцелуем. А я отстраняюсь. 

- Ты чего? - удивленно спрашивает она. 

- Кать…

- Что случилось? У тебя такое лицо… Ты меня пугаешь! 

- Нам надо расстаться, - говорю я.  

- Что?! Это шутка такая? 

- Нет, не шутка. Я совершенно серьезно. 

Она, кажется, не верит. Смотрит удивленно. 

- Кать, я сегодня перееду в гостиницу. Эта квартира оплачена до конца года, я продлю на сколько нужно, если ты останешься в Москве.  А если захочешь вернуться на Кипр...

- У нас же все хорошо! - выдыхает Катя. 

Какой у нее взгляд… Глаза наполнились слезами. Как у обиженной маленькой девочки. Чувствую себя подонком, заставляя ее плакать. 

- Не так хорошо, как должно быть, - говорю я.  

- Это из-за того, что я вчера сказала о ребенке? 

- Нет! Ты тут вообще ни при чем. Это из-за меня. Только я виноват во всем. Просто я… 

- Ты просто мудак! Ты меня бросаешь? Вот так, как ненужную вещь? Я тебе надоела? Ты нашел себе кого-то получше? 

Я никогда не видел Катю такой.

Ее лицо исказила злая гримаса. По щекам катятся слезы. Ее всю трясет… 

Это была долгая ночь. Почти бесконечная. 

Я не мог сразу уйти и оставить Катю одну. У нее в Москве даже подруг нет…