У Великой реки

Мы отошли под навес сарая для сена, возле которого и остановились. Пахло навозом и свиньями, посреди двора лежали два спущенных с цепи лохматых пса. В наших краях на собак внимания не обращают – на людей они даже не лают. А вот нечисть чуют почти всегда, для чего их и держат.

– Объяснись. – сказала Лари, сложив руки на груди и набычившись.

В глазах у нее снова начал разгораться зеленый огонек, который на этот раз почему-то меня не впечатлил.

– Я "объяснись"? – я усмехнулся. – Пока командую этим отрядом я, объясняться будешь ты. Когда ты к нам примкнула, ты не протестовала против того, что я у руля. Так что объясняйся.

– Это в чем? – даже чуть отшатнулась она.

Видать, с этой точки зрения она над проблемой пока не размышляла. А вообще-то не мешало бы подумать.

– Ты примкнула к нам, но со своей собственной целью. И в какой-то момент ты поставила всех под угрозу, своими делами занимаясь.

– Это не свои дела. – неожиданно спокойно ответила она. – Иган – отступник. За ним кровь. Он убил одного из сородичей, после чего ушел служить колдуну без согласия Совета Ордена. Это преступление.

– И? – кратко подтолкнул ее к продолжению речи я.

– И в таких случаях орден посылает одного из лучших воинов покарать отступника. Назначает его палачом. Но палач вызывает преступника на поединок, и тем свершается правосудие.

– А если преступник победит палача? – полюбопытствовал я.

– Значит, боги удачи покровительствовали ему, и Орден принял неправильное решение. Но чаще удача покровительствует палачу.

– Чудесно! – кивнул я, дослушав. – А теперь скажи, какова была цель моего отряда? Покарать Игана строго по тифлинговским правилам? Или какая другая? А оставаться и смотреть на твою драку было самоубийством, мы бы оттуда не выбрались. А бросить тебя было бы подлостью – ты одна из нас. Значит, ты предлагала нам коллективное самоубийство в целях сохранения твоего палаческого реноме. Умно!

– Вы отпустили Пантелея. – сказала она. – Ваше дело было закончено. Закончено в том виде, в каком вы его закончили. Лишь после этого я вызвала Игана на бой. А ты… у меня даже слов нет…

Она лишь сокрушенно покачала головой.

– Дело отряда не только дойти туда, но и вернуться оттуда. – сказал я жестко. – А я, как командир, отвечаю за каждого. И за тебя в том числе, если ты к нам примкнула, а не пошла сама искать своего Игана. Если бы сначала сказала, что ты его ищешь и намерена вызвать на поединок – я бы еще подумал, принимать ли тебя. Или заранее сказал, что тогда мы тебя там и бросим, если это твое дело чести поставит все под угрозу. Но ты предпочла нам об этом не сообщать.

– Верно. – согласилась она. – Но наши законы запрещают сообщать об этом первым встречным.

Во как заговорила! Мы уже первые встречные. А так бы ее анабазис закончился тем, что она бегала бы по ночной Твери от городовых.

– А объединяться с первым встречным они вам не запрещают? – преувеличненно удивился я. – Или мы тебе так, расходный материал? Тогда ты не по адресу, дураки живут в другой деревне. Вот тебе мое последнее слово – пока я командир, и пока ты это признаешь, изволь подчиняться. Не хочешь подчиняться – я тебя не удерживаю. Долю золота ты получила, вот и свободна.

– Прогоняешь? – удивилась она и вдруг "придавила".

Вот змея-то, а? Хотя… хороший знак. Видать. Не безразлична ей наша компания. Да и она нам, если честно. Грустно и скучно нам будет без этого шкодливого и красивого создания.

– В общем так! – сказал я, направляясь к дому. – Если ты с нами – ты идешь со мной, и мы празднуем то, что мы уцелели. Не с нами – считай, что я тебя не приглашал.

Отвернувшись, я пошел к крыльцу. Ее шагов я не услышал, но чья-то рука подхватила меня пол локоть, и притворно-томный голос произнес:

– Ну вот, уже и не любит.

В общем, Лари изменилась мало. Ну и хорошо, нам она прежняя нравится.

ЭПИЛОГ

Я изо всех сил затянул толстую пеньковую веревку на длинном брезентовом свертке, уложенном вдоль кузова, отдуваясь и упираясь в него валенком. Даже взмок, пока затаскивал эту тушу в кузов, тулуп расстегнул и сейчас от меня валил пар. Брезент примерз к деревянному решетчатому поддону – кровь вытекла из свертка и схватилась льдом, поэтому нормально уложить добычу никак не получалось, широкие когтистые задние ноги свисали с кузова, не давая захлопнуть борт. Ну и демоны с ним, все равно недалеко ехать.

В заднем окошке тента, натянутого на кабину "копейки", показалось раскрасневшееся на морозе лицо Маши. Шапку она уже стащила, короткие светлые волосы торчали во все стороны. Она вопросительно посмотрела на меня, и я крикнул:

– Заводи.

Не успевший отстыть мотор рыкнул, из шнорхеля вылетел клуб дыма и пара, заслонка задребежала. Я выпрыгнул наружу, подошел к водительской двери, но Маша через окно жестом отправила меня на пассажирское сидение. Ну и ладно, нравится девушке машину водить, я и справа посижу.