У вендетты длинные руки

– Надежда, во-первых, успокойся. Я не обещала тебе взрывать здания в нашем городе! Или ты чего-то не поняла. Во-вторых, подъезжай сюда. Я стою метрах в тридцати от магазина, ближе к улице Вожатых.

Некоторое время в трубке была тишина. Наконец Надежда сказала сухо:

– Сейчас подъеду.

Я убрала телефон и включила прослушку. Но из нее, как обычно, не донеслось ни звука. Скорее всего, продавцы находились в торговом зале. Ничего, мне торопиться некуда, я готова была ждать сколько угодно. На заднем сиденье моей машины лежал пакет. В нем лежали парик, косметичка и яркий шарфик с люрексом, такой блестящий, что невольно притягивал к себе взгляд. Это было отвлекающим маневром. Если появиться в таком шарфике на людях, все будут глазеть на него, а не на его хозяйку.

Примерно через час в прослушке появились какие-то звуки. Звякнула чайная ложка, зашумел закипающий чайник. Я поняла, что кто-то из продавщиц пришел в подсобку попить чайку. Очень надеюсь, что это Алена!

Тут я увидела, как к машине подходит Надежда. Она открыла дверку и села на пассажирское сиденье. Я приложила палец к губам, мол, веди себя тихо, не мешай слушать. Из устройства продолжали доноситься звуки, по которым мы смело могли сказать, что кто-то пьет чай. Ложка гремела о чашку, да так громко! Надежда подняла на меня удивленные глаза.

– Хозяйка пьет чай, – пояснила я шепотом, – а слышно так потому, что «жучок» торчит прямо под крышкой стола, за которым она сидит.

Мы слушали еще некоторое время, пока не наступила полная тишина. Значит, человек ушел из подсобки.

– И это все, чем ты занимаешься? – Надежда смотрела на меня даже не с удивлением, а с каким-то возмущением.

– Ты можешь предложить что-то другое?

– А почему ты их вообще слушаешь, зачем? Тоже мне, радиоконцерт по заявкам! Можно было просто подложить под крыльцо тротил или еще что-нибудь взрывчатое и поднять этот чертов магазин к такой-то матери на воздух!

Я посмотрела на девушку внимательно. Нет, я ее прекрасно понимала. У нее горе. Я сама прошла через это и жажду мести с ее стороны вполне могу оправдать. Мало того, я считаю, что зло должно быть наказано обязательно, что безнаказанность будет порождать все новые преступления. И если наша доблестная милиция не взяла на себя труд наказать преступников, тогда это должны сделать другие. Но не прощать и не оставлять все на усмотрение Провидения, ведь правосудие само по себе может и не свершиться.

Но то, что предлагала Надежда, – это не выход. Взорвать магазин! По сути, целое здание. Пусть небольшое, двухэтажное, но все-таки здание.

– Взорвать, говоришь? – Я кивнула на дом, в котором располагался магазин. – А это ничего, что на втором этаже – квартиры, что там люди живут? Может, там тоже есть маленькие дети, как твой сынишка. И это ничего, если они погибнут? И главное, за что? Ты будешь себя при этом нормально чувствовать?

Надежда молчала.

– А тротил у тебя есть? – спросила я. – Как ты собираешься взрывать магазин?

– Его можно достать.

– Да? Интересно, как? Дать объявление в газету: «Куплю тротиловую шашку или полкило динамита по сходной цене. Телефончик такой-то»? А еще приписать: если, мол, вам надо взорвать ваших соседей или родственников – обращайтесь, не пожалеете!

– Я вчера была у Натальи Георгиевны, моей свекрови. Она плачет, говорит, Наденька, я жить не хочу… Ты представляешь, она похоронила всех своих детей! На людях она еще как-то держится, а когда остается одна… Соседка говорит, что день и ночь слышит за стеной ее рыдания.

– Надежда, я все понимаю, поверь. Но ускорить процесс я не могу. Помнишь, когда ты обратилась ко мне, что ты сказала? «Пожалуйста, Полина, проверяй побыстрее! Этих уродов надо поскорее наказать! Я тебя умоляю, заклинаю: помоги мне покарать их!» Что я тебе тогда ответила? «Нет, Надежда, запомни: месть – это блюдо, которое подают холодным. Я своего часа ждала четырнадцать лет». Здесь надо работать осторожно, чтобы не наломать дров и самим не угодить за решетку. Я лично не собираюсь садиться в тюрьму из-за каких-то подонков! Да и тебе там делать нечего, тебе еще сына поднимать да за престарелыми родителями ухаживать. Так что ничего взрывать мы не будем.

Надежда, кажется, немного успокоилась и посмотрела на меня виновато:

– Извини, просто я… Я вчера так расстроилась, когда у свекрови побывала! Мы наплакались вместе…

– Я понимаю. Наберись терпения и свекрови своей помоги пережить это трудное время. Боль со временем все равно утихнет. А дело подготовки мести идет.

– А кого или чего ты сейчас здесь ждешь?

– Когда мадам Дьяченко побежит в больницу.

– Она разве должна туда побежать? – удивилась Надежда.

– Думаю, должна. У меня в ее магазине – засланный казачок. Это моя подруга Алина, она должна подсыпать кое-что в чай нашей красавице.

– Зачем? Хочет ее отравить?!

– Не совсем. У мадам Дьяченко возникнут кое-какие неприятные ощущения, и она, я думаю, побежит в больницу, к своей знакомой. Вот тут-то я и выясню, кто это.

– Зачем тебе знакомая врачиха Дьяченко?