У войны есть имя (СИ)

— Инквизиция! Какого ляда они тут делают?! Я проверю, чего он хочет, а вы на всякий случай снимите мои ятаганы со стены и уходите через запасный ход! Он под столом! На удачу помолимся Господу нашему! Уходите! — перекрестившись, сказал хозяин дома.

Ешон достал из шкафа свою двустволку, зарядил её патронами и вышел из дома. Он выкрикивал что-то, чтобы спугнуть того, кто стоит перед его собственностью. Хозяин дома нацелил ружьё и начал ждать шага со стороны Инквизитора. Недолго думая, Инквизитор оголил саблю и одним движением руки замахнулся ею, выбивая ружьё. Оружие выстрелило, и выскользнуло из рук Ешона. Хозяин дома поднял руки, которые ему спешно связали верёвками подоспевшие Инквизиторы. Украдкой хозяин дома посмотрел в окно, но гостей там уже не было.

Керон, Пельсо и Румер бежали по тёмному коридору, где раз от раза встречались горящие факелы. За их спинами послышались шаги одного из Инквизиторов. Пельсо не смогла удержаться от энтузиазма, развернулась и пошла назад, тем самым давая время суженому сбежать.

Керсан с мальчиком вышли сзади огорода. Здесь пасся конь Мишка, не подозревая того, что возле дома творились небывалые страсти. Керсан посадил мальчика вперёд, сам отвязал верёвку с дубка и присел сзади. Дал шпоры коню. Он встал на дыбы и поскакал в галоп. Ночь продолжала шествовать над миром. Звёзды светили всё также холодно и ядовито. Всё спало в округе. Только два путника скакали в неизвестном направлении, чтобы уйти из лап Священной Инквизиции.

Странники остановились возле рощицы, растущей посреди поля, развернули коня в другую сторону и хлопнули его по массивному крупу, спрятавшись в кустах. Мишка убежал. Через некоторое время, двое всадников с оголенными саблями проскакали мимо затаившихся путников и скрылись за лесной просекой. Керсан с Румером вышли из укрытия. Охотник развёл руки над головой и начал читать заклинание. Со стороны, откуда Керсан приехал, ехал одинокий всадник, размахивая оружием. Оно было похоже на ятаган, но издалека они все похожи друг на друга. Как только портал открылся, Зорген с мальчиком вошли в него. Неведомый всадник в балахоне проскользнул следом. Портал захлопнулся со звуком горна.

* * * *

Маронсоль зашёл в часовню. В ней повсюду горели свечи. Пол напевал песнь веков под тяжестью человеческого тела. В конце комнаты стоял толстый дубовый стол, на котором стояли чернильница с пером и подсвечник с тремя горящими свечами. Рядом с ним подставка для книг. На этой подставке лежит толстый слой бумаг в развёрнутом книгой виде.

Кто-то незаметно подкрался к уже взрослому Марону. Мальчик почувствовал холод острой, словно ярость тигра, стали на коже своего горла. В руке человек держал с широким лезвием нож. Он тяжело дышал под грузом прожитых лет. В его крови кипела месть. Он хочет мстить за то, что не дают ему раскрыть глаза людям и познать истину всего святого и не святого. Марон вцепился в руку невидимого врага, сделал выпад на месте под ней, оттолкнул напавшего, развернулся и увидел его.

Генрих Крамер. Его густые с проседью бровей и черные, словно ночь, глаза знал каждый юродивый в округе. Крамер скинул капюшон с макушки, чтобы не мешал. Он ухватил нож удобнее, сделал шаг и замахнулся оружием. Марат отпрыгнул. Он взял табурет и ударил им по руке Генриха, чтобы выбить нож. Оружие отлетело в сторону. Крамер упал, чтобы поднять холодного друга и попытался подняться, но Марат не дал ему это сделать. Он просто объяснил, что пришёл за ним живым. Церковь хочет допросить отшельника, запретить заниматься деятельностью Инквизитора и изгнать из святых земель.

— Послушайте, господин Крамер! Вас никто не станет закрывать в темнице и сжигать на костре?!

— Тогда для чего Вы явились ко мне, кардинал Маронсоль?! — злобно спросил Генрих.

— Совету необходимо, чтобы Вы предъявили все основные факты и доказательства по сожжению тех несчастных людей в Гонге! Совет уверил остальных Инквизиторов в том, что половина сожженных людей — это были просто крестьяне, чьи дети остались без родителей! — объяснил парень.

— Римский Папа — наш родитель! Он всем народам голова! Что ж! Значит, как в кучи сгребать семьи целых посёлков — так мы герои; а как сиротами детей оставлять — так Крамер готовь шею на плаху! Не пойду я с тобой никуда! Пусть твой Совет заплюёт друг друга от возмущения! Если уберёшь ногу с меня, то я встану и уйду отсюда навсегда!

— Что ты укладываешь в дорожный мешок? — продолжал допытываться Марон.

— Это труд всей моей жизни! Теперь уходи! Совет ждёт от тебя показаний! Иди! — Крамер отпустил парня с весомой информацией.

Марон поверил ему на слово. Парень убрал ногу со спины Крамера и пошёл в сторону выхода. В этот момент монах встал на ноги и подобрал с пола нож. Воин уже шёл по коридору. Крамер сжал лезвие ножа в ладони, метнул оружие в сторону кардинала и ухватился за свою ладонь. Нож врезался промеж лопаток. Марон упал на колени, но был ещё жив. Крамер подбежал к нему, выдернул нож из спины, тут же закрыл ладонью рот и перерезал парню глотку.