У врага за пазухой (СИ)

— Вы сообщили моему шефу, что готовы дать интервью, — Игнорирую последнюю фразу этого мерзавца и свои внезапно вспотевшие ладони.

— А вы такая пунктуальная?

Перед глазами пролетает полотенце. То самое, белое, которое мгновение назад было на упругой заднице Ярослава — чтоб его! — Борисовича.

— Представьте, да. — Я разглядываю полку с кубками.

— Отправьте свои данные в Красную книгу. Вас срочно нужно туда внести.

За последние десять лет брала интервью в самых разных обстоятельствах. Как-то даже с дулом у виска. Однако интервьюировать голого мужчину пока не приходилось.

— Вы сказали, что мы куда-то поедем… — пытаюсь отвлечься.

— Завтракать. Здесь недалеко есть неплохой ресторан.

— То есть вы решили сначала обаять меня детишками, а потом добить завтраком в ресторане?

Пока рассматриваю награды Вольского, он подходит ко мне и кладет руку на спину… чуть ниже талии. Уровень — «Интимно».

— Я так плох, что нужны детишки и еда?

С короткого расстояния его голос действует как гребаный эхолот. Всем телом ощущаю непривычную вибрацию и дрожь.

— Вы не в моем вкусе. — Отбрасываю глупую скромность и смотрю этому гаду в глаза.

— До вчерашнего дня я считал так же. Что такие, как вы, не в моем. — Губы Вольского искривляются в плотоядной улыбке.

— А сейчас? — спрашиваю я и тут же ругаю себя за этот вопрос.

Глава 6

Ярослав

С серой мышкой срочно нужно что-то делать. Неправильная дамочка ломает к херам все мои стереотипы. Вначале отворачивается, когда устраиваю для нее стриптиз, а затем наезжает, когда узнает, что повезу кормить.

Пожалуй, ее нужно даже не в Красную книгу, а в какую-нибудь о динозаврах.

— А сейчас…

Тело отвечает на вопрос вместо меня. Достаточно придвинуться чуть ближе, и член доходчиво объяснит, что мне надо и насколько срочно. Дико хочется так и сделать, хоть на секунду вжаться ноющим стволом в плоский живот. Но притормаживаю себя.

— …сейчас я пытаюсь понять, чем заслужил такое раздражение.

Это самый скромный вариант ответа, который пришел в голову.

— Считайте, что это аванс. — Акула задирает нос и, будто потеряла ко мне всякий интерес, делает разворот на сто восемьдесят градусов.

Мы с «флагштоком» стоя наблюдаем, как она выходит из раздевалки, и передергиваем. Я — шеей. Он — твердокаменной головой.

* * *

Уж не знаю, что влияет на журналистку, но в машине Самсонова тише воды, ниже травы. Словно боится аварии, внимательно следит за Федором, моим водителем, и улыбается чему-то своему, женскому.

— Есть повод для радости? — прекращаю нашу затянувшуюся молчанку.

— Да так… кое-какие выводы.

— Поделитесь?

— Интересно за вами наблюдать. — Кира щурится. Примерно так же, как на паркинге перед «наездом». — Дорогой офис в центре города, успешная компания, автомобиль с личным водителем… и детская секция по боксу.

— Не сочетается? — Я чешу левую бровь.

— Мягко говоря! Тянете на статус уникального.

Официально интервью еще не началось, но хватка уже ощущается.

— Я в юности увлекался боксом. Потом пришлось заниматься племянником, так что забросил. А теперь… форму нужно как-то поддерживать.

— Элитный клуб для маменькиных сынков?

Провоцирует акула красиво. С задором! Умная она, чтобы не заметить, какой у меня контингент. Благодарную шпану из подворотни невозможно спутать с мелкокалиберными мажорами, их я бы и на маты не пустил.

Все Самсонова прекрасно понимает и при этом хочет найти подвох.

— В некотором роде, — отвечаю максимально уклончиво.

Никто не обещал, что будет просто.

— А мое журналистское расследование… оно из той же серии? Не дают покоя лавры Робина Гуда?

— С этим еще проще. Предпочитаю, чтобы всякая шваль сидела за решеткой.

Я ни на миг не кривлю душой. Готов подписаться. Однако журналистка реагирует странно. Маска подозрительности на миг спадает, в глазах читается боль. Будто не Китайца обозвали швалью, а ее саму.

— Но это не помешало вам работать с одним из самых известных воров в законе. — Кира быстро берет себя в руки. Мышка снова акула.

— Порой приходится работать не с тем, с кем хотелось бы.

— Перефразирую. — Она бесстрашно наклоняется в мою сторону. — Иногда не до принципов. Верно?

* * *

К моменту парковки возле ресторана остро хочется попробовать гребаную ролевую игру с кляпом, наручниками и плеткой. Муза-вдохновительница совсем не бережет свой тощий задик.

После намеков на принципы она вываливает на меня еще парочку вопросов о прошлом, задевает за живое, спрашивая о покойной жене, и прибивает к спинке сиденья короткой криминальной сводкой из жизни племянника.

Не журналистка, а камикадзе! Любой другой на моем месте уже вез бы ее в лес — трахать и прикапывать. Удивительно, как она дожила до двадцати девяти. И еще удивительнее — почему с таким темпераментом Самсонова выглядит недотраханной.

Эту женскую хворь к сорока годам я научился определять безошибочно. По колкому взгляду, по резким жестам и особой бабской ебанце.

Чтобы не спугнуть, вопрос о муже пока держу при себе. Но в кафе, стоит нам сделать заказ, происходит странное. Только акула включает свой диктофон, как возле столика материализуется сонный мужик в мятой рубашке.

— Паша?!