У всех свои демоны

В оранжерее всё цвело, и это стало для Мигеля полной неожиданностью. До сих пор практически ежедневно случались сбои в работе то одной обидчивой на неустойчивое электроснабжение системы, то другой, энергоёмкое оборудование вообще включалось только по заранее оговоренному графику, к тому же они все уже почти три месяца недоедали, так что подсознательно Мигель ожидал увидеть здесь увядание и запустение, соответствующее обстановке на базе. Но у обитателей оранжереи были другие планы, и проблемы людей их никак не могли отменить.

Присев на скамью под усыпанным гроздьями оранжевых цветов деревцем, Мигель задумался, а может даже задремал, и не услышал шагов, подняв голову, только когда из-за другого буйно цветущего растения вышла Глория.

Для неё присутствие врача тоже стало неожиданностью.

– Простите, что помешала, я вас не заметила, – пробормотала она, отойдя на шаг назад.

– Вы мне нисколько не помешали, – заверил Глорию Мигель, вставая и тоже отходя чуть в сторону. – Вы хотели здесь отдохнуть?

– Да, я обычно сижу здесь, когда гуляю.

– Присаживайтесь, я всё равно уже ухожу.

– Спасибо, – ответила Глория, но садиться на скамью почему-то не спешила.

– Вы много работаете в последнее время, – заметил Мигель.

– Вы тоже.

– Мне это положено, а вот вам нужно больше отдыхать, особенно сейчас.

– Когда чем-то занимаешься, меньше остаётся времени, чтобы бояться, – неожиданно призналась женщина. – Все же в моей ситуации боятся?

Она прямо посмотрела на врача, и Мигель не стал увиливать.

– Все боятся, кто-то больше, кто-то меньше, но все. С другой стороны, – подумав, добавил он, – переживать о будущем имеет смысл тем, у кого оно неопределённое, а у вас, по крайней мере самое ближайшее, оно вполне понятное. Без вариантов, – Мигель улыбнулся.

– Вы подбираете неожиданные, но отчего-то действенные слова утешения, – Глория хрипло засмеялась. – Давайте присядем, – предложила она.

Женщина тяжело опустилась на скамью. Мигель присел в метре от неё.

– В эвакуации нам отказали, я правильно понимаю?

– Да, – снова не стал кривить душой врач.

– Что ж, это было ожидаемо.

Они помолчали немного, потом Глория спросила:

– Мне же осталось немного?

– Да, неделя или около того.

– Значит, будет так, – словно принимая что-то как данное, откликнулась Глория. – Как вы сказали, без вариантов.

– Всё будет хорошо, – не мог не сказать банальность Мигель, но женщина его, казалось, не слышала. Она обвела взглядом буйство весны вокруг и пробормотала:

– Здесь всё цветёт… Словно в насмешку.

– А может, в назидание?

– Может быть… – бездумно откликнулась Глория, потом она вдруг встрепенулась и резко вскинула голову. – Но это ничего не значит.

– Конечно. Значит то, что мы делаем, а не то, что нам кажется.

Глория внимательно посмотрела на врача, потом медленно встала.

– Я, пожалуй, пойду немного полежу.

– Хорошо, – ответил Мигель, тоже поднимаясь.

– Только не надо провожать, – предупредила она. И, чуть помедлив, тихо добавила:

– Спасибо.

Зря он всё-таки согласился выпустить Хидео из медблока раньше времени. Зная мельхиорца, на то, что он будет спокойно лежать в своей комнате, можно было не рассчитывать. Но бегать, как тот привык, было всё-таки рановато, например, всего лишь дойдя до медблока, мельхиорец успел заметно запыхаться. Несмотря на это и на не самый здоровый цвет лица, Хидео лучился энтузиазмом.

– Вот, – он гордо выложил на стол плоскую серебристую коробочку размером в четверть ладони.

Мельхиорец сдвинул крышку. Внутри обнаружилась матовая пластинка с нарисованным красным овалом. Хидео приложил к овалу палец, и пластинка мягко подсветилась скользнувшим от одного её края до другого лучом.

– Ого! – искренне восхитился Мигель.

– Да, мне тоже нравится, – скромно сказал мельхиорец. – Дальше предполагается, что эта штука передаёт данные вам на коммуникатор.

– Отлично. А Кастел не признает запчасти? – на всякий случай решил уточнить Мигель.

Хидео ухмыльнулся, и врача охватили недобрые предчувствия.

– Кастел вряд ли. А вот Кристина может.

– Кристина?!

– Ну да, это же была её пудреница. Она её выбросила, но утилизатор сказал, что знать этот тип пластика не желает, и обиделся. Пришлось утешать, не Кристину, конечно, а утилизатор, а неперевариваемую пудреницу убирать в мешок на вывоз. Я всё хотел с Кристиной поговорить по поводу того, что можно и что нельзя выбрасывать на базе, но как-то всё не до того было. Так что, думаю, она тоже свою бывшую собственность не признает, всё-таки полгода прошло.

– Ты уверен, что сканер отпечатков пальцев в корпусе от пудреницы – это нормально? – с сомнением спросил Мигель.

– Стандартный полицейский – нет, конечно, но ваш личный вполне может быть замаскирован подо что-то, наличие чего в багаже не будет вызывать вопросов.

– Ты хочешь сказать, пудреница в моём багаже выглядит вполне естественно? – аккуратно уточнил врач.

– Ну… – Хидео принял невозмутимый вид. – Всегда бывают накладки. Давайте лучше потренируемся, чтобы естественно выглядел процесс в вашем исполнении, словно вы сто лет этим только и занимаетесь. Палец подопытного нужно прикладывать вот так и слегка прижимать.