У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен российской государственности. Исследования и документы

Помните, было письмо т. Хрущева насчет формы партийно-политической работы, в котором он писал, что в период самых напряженных боев надо, чтобы партийно-политический аппарат ближе связался с бойцами. Он приводит пример. Допустим, ночью приходит политработник в блиндаж к бойцам в момент самой напряженной обстановки, тем более ночью, когда боец больше расположен рассказать с откровенностью, то есть можно влезть в его душу. Мы такую форму и практиковали. Ночью политработник работает, днем, когда нет приказа о наступлении – отдыхает несколько часов. Эта система работы ночью дала возможность иметь небольшие потери в политсоставе и больше охватить рядовой состав посредством бесед в блиндажах и окопах. Благодаря этому мы знаем, чего боец хочет, о чем он думает. Помимо того, чтобы боец знал боевую задачу, его надо накормить, надо, чтобы ему было тепло, потому что время октябрь – ноябрь. Воды больше нет, за водою надо ходить на Волгу. Все это сопряжено с большими трудностями. Подвести продовольствие – не такая простая штука. Помимо сухой пищи надо дать горячую. Два раза в сутки горячую пищу мы давали систематически, за редкими исключениями, когда никак нельзя было это сделать.

Я считаю, что партийно-политический аппарат проделал исключительно большую работу, которая имела своим последствием то, что народ наш не отошел.

Кроме того, такую форму мы еще применяли. Для того чтобы мы видели результат работы каждого бойца в отдельности, мы отпечатали небольшие листки с надписью: «Бои за Сталинград». Эти листочки или бланки были в ротах. К исходу дня или боя командир роты или замкомандира по политчасти пишет: комсомолец Петров за сегодня сделал то-то и то-то, убил одного или двух немцев, взорвал блиндаж. Этот бюллетень, как мы его называли, обходил весь народ в блиндажах.

Помимо этого у нас были боевые листки. К сожалению, у нас очень мало их сохранилось. Была такая обстановка, что люди не думали о том, что это необходимо будет для истории, кое-кто не думал выйти живым.

Помимо того, 39-я дивизия имела окопную установку для проведения работы среди войск противника. Делали мы это таким образом: подтягивали провода и динамику к передовым позициям. Мы ее использовали и для своих бойцов. В определенный час мы передавали сводку Информбюро. После этого передаем специальные передачи для немцев, начинаем их агитировать. Помимо листков, которые мы разбрасывали, мы их привязывали к камешку и забрасывали, потом использовали ампулы. Мы набиваем ампулу листовками и швыряем немцам. Они с удовольствием читали.

Первый период до общего наступления мы своей задачей ставили всеми мерами и средствами сдержать противника, не пустить его к Волге. На это была направлена вся партийно-политическая работа. Каждый день, изо дня в день, разъясняли бойцам: ни шагу назад, создать такую оборону, через которую не мог бы пройти противник. Следующий этап, когда мы почувствовали определенную силу и когда немцы уже ослабели, перед нами поставили задачу постепенно, но продвигаться в день на несколько метров. Тут партийно-политичекая работа была направлена на то, чтобы взятые 10 метров не прошли даром. И следующий период, когда получили 12 ноября приказ об общем наступлении частей Красной армии, частей Сталинградского фронта. Это дело не только политической работы, но здесь мы имели доклад товарища Сталина от 7-го ноября и письмо товарищу Сталину, которое у меня тоже сотни бойцов подписали.

Это письмо было в начале января 1943 года в честь 25-й годовщины Октябрьской революции. Нам дали текст и говорят: выбирайте самых лучших бойцов, пусть подпишут. Мы сделали таким образом: Провести собрание или митинг мы не могли, поэтому представитель политаппарата полка или представитель политотдела идет по блиндажам и говорит: товарищи, такое-то письмо, и читает содержание этого письма. Кого вы считаете нужным выделить, чтобы он за всех вас заверил товарища Сталина. Говорят: такого-то Иванова. Иванов подписывается. Весь этот материал с подписями мы направили в армию. Таких подписей было больше сотни. Через несколько дней мы поставили задачу, чтобы весь состав дивизии подписал это письмо. Мы преследовали, прежде всего, то, что когда человек подписывается, он этим самым берет на себя ответственность. Мы на этом очень много заработали с точки зрения политического багажа.

Уже в момент наступления получили приказ за подписью Еременко и Хрущева. Это дало возможность поднять народ и постепенно двигаться. Мы добились успехов. Завод «Красный Октябрь» был освобожден первым по отношению к другим заводам.

Документ № 15 «…третий батальон бой вел всю ночь…Неожиданно и крепко он побил немцев» Из беседы с подполковником Василием Андреевичем Лещининым – замкомандира дивизии по строевой части, командиром 112-го полка.